Он сбросил туфли и начал просматривать деловые бумаги и проекты контрактов, однако смысл прочитанного от него ускользал. Вместо цифр и букв перед его глазами все время всплывало лицо Фейт Харрингтон.

Она была одета совсем не по-летнему. Тело ее было скрыто от нескромных взглядов, тем не менее выглядело чрезвычайно соблазнительно. Его влекло к ней, и совладать с этим он был не в силах. Их объединяло многое. Правда прошлое коротко. Неизвестно еще, как все сложилось бы, скажи она тогда «да». Ее неожиданная настороженность. Печаль, затаившаяся в глубине глаз, в этом не могло быть сомнений. И самое главное, она была очень сексуальна, причем с годами ее привлекательность только увеличилась.

Кроме того, сейчас он сидел в особняке, который прежде принадлежал ее семье, а теперь стал его домом, пустым и неуютным. Итан купил особняк, предвкушая, как станет гордиться собой, когда поселится в нем. Ну как же?! Плохой мальчик добился успеха, стал преуспевающим бизнесменом. Как оказалось, в итоге он приобрел пустой дом с гулявшим по нему эхом.

Встряхнувшись, он напомнил себе, ради чего приехал в город. Ради братьев. Нэш стал адвокатом и купил дом на окраине города. Дэр работал в полиции, он тоже приобрел старый дом, заканчивал ремонт, а пока жил у брата. Братья дружили, но Итан был для них чужим.

В создавшемся положении ему некого было винить, кроме себя. Решительно вздохнув, Итан взял телефон и позвонил в офис Нэша. Итан не знал его домашнего номера, поскольку он не был указан в справочнике. Он надеялся, что брат согласится на встречу где-нибудь на нейтральной территории, может, в кафе.

Ему повезло, трубку взял брат.

Нэш Бэррон, вас слушают.

Нэш. – Он слегка откашлялся. – Это я, Итан.

Нам не о чем говорить, – отчужденно-холодным тоном произнес брат.

Нэш, дай мне возможность… – Итан в отчаянии стиснул трубку.

Такая возможность была у тебя десять лет назад, – отрезал брат и отключился.

Итан поморщился. Настроение звонить Дэру у него пропало. Может быть, завтра, когда будет не так тяжело на душе. Он скомкал лист бумаги с уже ненужными записями и бросил его в мусорную корзину. И промахнулся.

Будьте уверены, мусор за вами никто подбирать не будет, – раздался голос домработницы, ее голова высовывалась из-за полуоткрытых дверей.

От бдительного ока Розалиты не ускользало ничего.

Мистер Итан, разве я вам не говорила, что надо снимать обувь, когда входите в дом?

Если бы кто-нибудь из его помощников посмел разговаривать с ним в таком духе, он моментально поставил бы нахала на место. Однако и в облике, и в манерах пожилой женщины было нечто настолько забавное, что нисколько не злило его, напротив, Итану даже нравились их словесные перепалки.

Розалита, как по-вашему, вы работаете у меня или у кого-нибудь другого? – спросил он.

Она вошла в кабинет, держа в руках щетку для обметания пыли, и начала вытирать пыль с пустых книжных полок.

Я же говорили. Мне нужна работа и деньги, а я нужна вам. Но ведь это не означает, что вы мне нравитесь.

Да, да, говорила, – поспешно ответил Итан, ее туповатость не удивляла. – Ничего, я еще завоюю ваше уважение, Розалита.

Буркнув себе под нос что-то на испанском, она возразила:

Этому не бывать, мистер Итан. Вы плохой мальчик.

Был им, – в который раз напомнил он ей.

А когда вы начнете обставлять дом мебелью? – спросила Розалита. – Сколько же можно мыть полы?

А еще сдавать белье в прачечную и покупать продукты, – съязвил Итан, предугадывая ее дальнейшие сетования.

Впрочем, кое в чем Розалита была права. Если он собирался сделать этот особняк своим домом, то без мебели никак не обойтись. Надо было так все обустроить, чтобы обстановка как нельзя лучше отражала его вкусы. Будучи местной достопримечательностью, особняк должен был поражать не только своим внешним видом, но и внутренним убранством.