— Огонь? — подсказал Сабуров.

Привидение согласно закивало, и Мирон согласился:

— Хорошо. Разберусь с колдуном, спалю тут все. Чтобы более никто не умирал.

Молодой человек быстро сделал несколько факелов из обрубков досок и старых тряпок, найденных в избе, и зажег огнивом первый. Сунув остальные факелы за пояс, он протиснулся в деревянный вырубленный проход и устремился по земельным ступеням вниз.

.

12. Глава X. Подземелье

Колдун почувствовал его, когда Мирон появился на пороге его огромной каменной кельи. Резко обернувшись, темный колдун выкинул руку вперед, и в молодого человека полетел яркий огненный шар размером с кулак. Мирон успел увернуться, и опасный обжигающий шар врезался в каменную стену за его спиной, горящим потоком сползая вниз. Вмиг Мирон выхватил свой палаш с посеребренными рукоятью и острием на конце и, мгновенно сконцентрировавшись, как учил его старец Светослав, поставил вокруг палаша перед собой защиту. Влетев внутрь странного каменного шестиугольного зала с окнами-бойницами, которые зияли в потолке, Мирон попытался приблизиться к колдуну. Вновь два огненных шара один за другим полетели в сторону молодого человека. И колдун чуть попятился, отступая к стене. На его страшном, словно маска, желтом лице светились лишь черные глаза. Мирон умело отразил энергетическим щитом огненные шары, и они стекли по его защите, упав на каменный пол, рассыпавшись горящими угольями.

— Заканчивай, колдун! — выкрикнул Мирон, неумолимо приближаясь к колдуну, а тот пятился от него по кругу залы. Помещение было пустым, только стол со свечами и сундук находились в нем.

— Умри, приблудок! — процедил хрипло колдун, засыпая Мирона все новыми и новыми огненными шарами. Не в состоянии подобраться к колдуну, ибо ему приходилось отбивать каждый огненный шар, Сабуров топтался на месте. В какой-то момент один из огненных шаров, низко летя, обжег лодыжку молодого человека, и тот ощутил жгучую боль. Штанина молодого человека вспыхнула, и Мирон стремительно упал на каменный пол, вниз горящей штаниной, и пару раз перекатился. Огонь затух, но обожженная нога болезненно заныла. Тут же еще один опасный шар пролетел у него над головой, и Сабуров едва успел пригнуться.

— Ну все, колдун, хватит! — прорычал Мирон, окончательно разозлившись, и, стремглав поднявшись на ноги, проворно достал небольшой топорик и метнул его прямо в колдуна. Холодное оружие рассекло воздух и широким лезвием с недюжинной силой врезалось в запястье той руки колдуна, которой он метал огненные шары. Топор обрубил руку по локоть и ударился в стену. Отрубленная кисть колдуна упала на пол, и он истошно заголосил нечеловеческим голосом. Мирон уже оказался рядом и, схватив его за рясу на груди сильной рукой, прохрипел в лицо:

— Все, колдун, игрища кончились, теперь поговорим!

Колдун уже хрипел, прижимая к обрубку здоровую руку, пытаясь остановить кровь.

— Я тебя не звал и говорить с тобой не буду, — выдохнул невнятно колдун, скрипя зубами от боли, и Мирон едва разобрал его слова.

—  Хочешь жить, будешь говорить. Иначе умрешь от крови, — с угрозой бросил Мирон.

— Чего тебе надобно, опричник?! — проскрежетал колдун. Было заметно, что язык старика странно шевелится, будто плохо слушался его, и Мирон подумал, что к выращиванию языка колдуна явно приложил руку нечистый.

— Мне Чаша нужна, кою тебе Храмовники завещали.

— Не тобой оставлено, не тебе получать, — выплюнул колдун.

— Нет, колдун. Ты по-хорошему отдай. Тогда, может, оставлю тебе жизнь.

— А ты что, Христос, чтобы решать, кому жить? — съязвил колдун, корчась от жестокой боли, потому что с обрубка его руки стекала кровь.