– Троих? – напрягся Марик. – Значит, Уска все-таки отказал Оре? А как же обряд? Вот отчего Вег сверкает, как луч Аилле?

– Не спеши, парень, – усмехнулась Кессаа, но на краях ее усмешки Марику почудилась боль. – Все будет, как надо. Сейчас перекусим, потом пойдешь к Уске – он хочет переговорить с тобой. А пока снимай рубаху: смену тебе подберем, и доспех приладим, хоть ты и не воин. А без войны никак нам не обойтись. И поторопись, пора бы уже и перекусить с утра. Да не бойся ты, никуда не денется подарок Оры! И не съем я тебя!

К концу завтрака притопал дед Анхель, выскреб из котла остатки похлебки и присел обсудить что-то с Кессаа. Вег не спускал довольного взгляда с Оры, которая нарядилась в беленое платье, повязала платок на рептский манер и, закатав рукава, просушивала и выбивала мешки, шкуры и прочий скарб, который Марик начал вытаскивать из нутра каменного дома. Насьта, как он умел это делать в совершенстве, незаметно исчез, но Марик был уверен, что ни противоположный берег, ни серебристая гладь реки не остались без пригляда. Хотя уже к полудню Марику начало казаться, что пригляда скорее требует Вег, который, увиваясь вокруг дучки, безостановочно описывал радости возможной семейной жизни в столице рептского королевства, рассказывал, какие деньги зашибает знаменитый сайдский целитель, ведущий прием знати в одном из особняков города, хвалился собственным крепким домом на улице кузнецов и сетовал на раннюю смерть жены, сделавшую его незаслуженным вдовцом. Ора участливо кивала, распаляя репта все сильнее и сильнее, и довела его до того, что капризный хромой присел возле огня и принялся послушно чистить грибы и овощи, понемногу заполняя закопченный котел.

– Эй, Рич! Не слишком ли велика посудинка? – громогласно поинтересовался Вег у сайдки, когда дед Ан, покряхтывая, отправился восвояси. – Я смотрю, Ора затеялась накормить сразу три десятка ремини? Или уж не менее двух десятков, конечно, если каждый из этих недомерков будет есть так, как это умеет делать Насьта!

– Почему не спросишь у нее сам? – переждав довольный хохот репта, отозвалась Кессаа.

– Она слишком взволнована! – снисходительно объяснил Вег. – Пойми, переезд из леса в большой город происходит не каждый день. К тому же в городе надо устроиться: пока поймешь, что добрые советы и помощь не валяются под ногами, иногда насобираешь столько тумаков! Но ничего, до Ройты путь не близок, надеюсь, я сумею объяснить и Оре, да и тебе, Рич, как следует начинать дела! Больных-то за Мангой побольше, чем здесь! И пусть знатью занимается этот самодовольный старик из Скира, а кто будет лечить таких, как я? Неужели хороший кузнец или торговец пожалеет серебра за собственное здоровье? Одно непонятно. – Вег прокашлялся и перешел на рептский говор: – Зачем тащить с собой этого бальского безусого юнца-остолопа? Плечи у него, конечно, широки, но непохож он на воина – плохой из него охранник. Или собираешься сделать из него землекопа? Так весь город сбежится посмотреть, как он надрывается со своей железкой! Хочешь, я поговорю со Смаклом, нашим головой, и он разрешит парню ею грести? И плыть будем быстрее, и пару монет сбросим с цены? Хотя, похоже, он уже сточил ее до огрызка!

Марик едва не выронил шкуру, которую прилаживал для просушки на куст. Вот ведь змей болотный, в глаза улыбается, а за спиной гадости говорит! А если бы Марик языка корептского, на рептский похожего, от приятеля Сварда не знал? Кровь закипела в жилах, хотел тут же под глаз крючконосому засветить, вот только Кессаа как холодом обдала, по-бальски Марика окликнула, собраться заставила: