Ошибался.

И как умный человек, он был готов признать свои ошибки.

Девица была подозрительной. От рыжей своей макушки до крохотных мизинчиков, которые она имела привычку поджимать. Но следовало признать, что образ она выбрала донельзя удачный. И эти кучеряшки, которые большинство людей всерьез не примут, и бледная кожа, и веснушки россыпью, щеки от них вовсе рыжими казались, но не отвратительно, напротив, тянуло эти щеки потереть, убедиться, что веснушки не нарисованы.

Тонкая шейка.

Узкие плечики.

И ткань туники обрисовывает ладную фигурку, но этак, словно невзначай. Запах цветов, легкий, ненавязчивый… вон, и клиент повелся, хотя и виду не подает, но дыхание участилось, и появилось в нем этакое… возмущение.

Кахрай подавил тяжкий вздох.

Нынешнее задание раздражало. Он же не нянька, если разобраться, а этому именно нянька и нужна, чтобы и по головке погладила, и утешила, и рассказала, какой он, засранец, умный и даже гениальный местами. Нет, тип и вправду умный.

Но все равно дурак.

Кахрай покосился на клиента, вызывавшего – тут он решил быть с собой честным – весьма смешанные чувства. И было в них место, что жалости к человеку, оказавшемуся в весьма непростой ситуации, что злорадству, ибо человек этот в прежней жизни не вызывал симпатии.

Совершенно.

И ныне ничуть не изменился. Будучи парализованным, он как-то взглядом ли, гримасами своими, но умудрялся демонстрировать обычное свое презрение к миру и людям не столь одаренным.

В общем, типичный ученый идиот.

Правда, платили за сопровождение более чем прилично, что было весьма кстати, да и просьба исходила от человека, отказать которому Кахрай не мог. Вот и пришлось…

А рыженькая все одно подозрительна.

Вон, волосы отбросила легким жестом, обернулась, застыв на мгновенье, и рассеянный взгляд ее зацепился за Кахрая. Так смотрят на цель, прикидывая, как именно станут с ней работать.

По спине побежал холодок.

Инстинкт потребовал немедленно избавиться от угрозы, но Кахрай от него отмахнулся. Всегда оставалась вероятность ошибки. Вот неудобно получится, если он устранит просто замечтавшуюся искательницу приключений. Да и задание было совсем иным.

И знай его подопечный о деталях, не сидел бы себе спокойно, небось, слюной бы от злости подавился. Но подопечный не знал, а потому слюной давиться не спешил. Сидел. Смотрел на экраны. Думал о своем, о высоком.

И пускай.

Молчит, и уже хорошо…

А с рыженькой стоит поближе познакомиться, глядишь, чего и прояснится.

7. Глава 7

Глава 7

Шарлотта покосилась на пару, которая представлялась донельзя странной. И если скрюченный в кресле ученый вызывал вполне искреннюю жалость, то огромный его сопровождающий… да от него мурашки по спине бежали. А мурашки, пусть тоже насекомые, но совсем даже не бабочки.

Колени, конечно, подкашивались.

Слегка.

Но не от страсти, а от мысли, что, если этот здоровяк вдруг вздумает свернуть Шарлотте шею, то… нет, с чего бы ему? Глупые какие мысли. Он просто… крупный.

Слишком уж крупный.

И в коридоре это как-то не бросалось в глаза, а вот в лифте, когда он один заполнил собой почти всю кабину, стало совсем неуютно.

Да и здесь…

Он определенно возвышался не только над подопечным и Шарлоттой, но и над всеми людьми, кроме, пожалуй, излишне хрупкого и высокого паренька, что отыскал самое затененное место на палубе и в нем скрылся.

Лукас Вайтро.

Полномочный представитель.

Сумеречник. Путешествует в одиночестве, но по обычаю мира женат. Трижды. И дети имеются… хотя, конечно, странно, до того юным он выглядит.

Лотта вздохнула и сделала шаг в сторону. Затем еще один. И еще. Она ведь не обязана повсюду следовать за этой парой, а на палубе людей много.