– Айда в лес, я там местечко нашёл. Лиса лисятами разжилась. Мальки совсем.

– Ну, пошли, – согласился Старх.

Ему очень хотелось прогуляться. Десять дней сиднем для такого живчика как Старх дались тяжело.

Знал бы он, какой бедой для них эта прогулка обернётся, трижды подумал бы, прежде чем в лес соваться. Да и не пошёл бы ни за какие коврижки. В лесу лиха искать на свою голову. Ищите дурака в другом поле.

А в лесу хорошо и нарядно. Многовековые деревья приоделись листвой, шумят на ветру, хвастаются друг перед другом новыми одёжками. Меж дерев летают птицы, и галдят, словно портные примерку производят, где что ушить, где подтянуть, а где и вовсе новый костюм кроить надобно. Земля травой муравой поросла, словно недельной щетиной. Покрылись травой бугорки да пригорки, ямы да овраги. А сквозь траву уж грибы лезут, да все поганючие. Правильным грибам ещё срок не настал. Полезут когда красноголовики, боровики, да беляши, тут и лес наводнится охотниками по грибы по ягоды. А пока лес пустой стоит, безлюдный, словно девка на выданье.

Михей уверенно шёл вперёд, безошибочно находя одному ему известную тропку. Петлял меж кустов, продирался сквозь заросли зной травы, спускался в овражек, и поднимался в гору.

Старх старался не отставать. Сперва шёл вперед, думая о своём. Как с отцом будет разговаривать, что ему скажет и что услышит в ответ. А потом проснулся азарт охоты. И впрямь Михей, словно Пират, шёл по чьему-то следу, а Старх чувствовал себя в шкуре охотника. Только вот за кем они гнались, на кого охотились? А какая разница. Главное тропка впереди, гул говорящих деревьев над головой, да плечо друга рядом. Скоро Старх и думать забыл о предстоящем разговоре.

– Здесь недалеко осталось. За тем овражком, – оглянулся Михей.

Нападение твари было стремительным и смертоносным. Вот она выскочила чёрной молнией из-за кустов, упала на Михея, клацнули челюсти, вооружённые большими жёлтыми клыками. На яркую изумрудную траву пролилась первая кровь.

Для Старха же время замедлилось. Только и он замедлился вместе с ним. Он увидел большого чёрного волка с гнойниками глаз, прыгнувшего на Михея и вцепившегося ему в руку. Нужно было закричать, предупредить…

… но он не успел…

… не сумел…

Старх видел, как чёрная тварь разодрала руку друга, мотнула головой недовольно, и тело Михея полетело в сторону, словно обглоданная кость. Старх видел, как потух задорный огонёк в глазах Михея. Душа у Старха поспешила занырнуть поглубже в пятки, тут тварь заметила новую жертву. Переступила лапами, прикидывая расстояние для прыжка, чуть присела на задние лапы, спружинила, замерла. Пасть раскрылась, и вывалился длинный горячий язык, похожий на кусок парного мяса.

Откуда взялась эта тварь? Из какой преисподней выбралась? Мысли мелькали в голове Старха. Ему грозила смерть, но как ни странно, смерти он не боялся. Только пошевелиться не мог, словно в бездушную снежную бабу превратился. Но при этом твердо знал, с ним ничего плохого не произойдет. Только не сейчас. Его время еще не наступило.

Что же эта за тварь? Вроде на волка похоже, но это точно не волк. Таких волков отродясь в здешних местах не водилось. Тварь стояла перед ним, закусила Михеем, теперь собралась схарчить его на обед. Но почему-то медлила, будто чувствовала, что перед ней не просто кусок мяса, а хищник серьезный. Такому и спину показать не зазорно, только боязно. Слабость почувствует и убьет без промедления.

Только разве Старху под силу с тварью справиться?

Какой тут хищник? Он же обыкновенный деревенский мальчик, в душе которого вспыхнуло (для этого не требовалось никаких дополнительных усилий) нерукотворное пламя.