Тьфу ты, вот покажите мне ещё одну девятнадцатилетнюю девушку, у которой в голове как по полкам лежит история шахмат с датами и фамилиями за последние сто лет. А всё Фролов, это он заставил меня в седьмом классе записаться в секцию шахмат, будь она неладна. Подружки уроки сделают и на улицу, а я - логическое мышление в душном помещении развивать.

— А что? — вопросом на вопрос ответила я.

— Может, я немного тебя развлеку, прокатимся после ужина на твоей машине по городу? Я же обещал посмотреть твоё мастерство. Проедешь без нареканий - машина в твоём распоряжении. Ну как?

— А может, сначала прокатимся, а потом поужинаем?! Если что, я готова, только кроссовки надеть.

Как выяснилось, моя награда за учёбу – новенький автомобиль, всё это время находился не где-нибудь, а на подземной парковке в доме Фролова. Когда мне об этом Дамир сообщил, думала, задушу к чёртовой бабушке  опекуна за скрытность. И лишь мысль о том, что мы с «моей прелестью» уже через час познакомимся, уберегла мужчину от преждевременной и мучительной смерти, а меня - от греха ну и соответственно срока.

И когда собирались, и когда выходили из квартиры, мне постоянно казалось, что Дамир умышленно двигается медленнее, чем обычно. Едва сдерживалась, чтобы не начать толкать его в спину, чтобы топал быстрее. Потом такую же пакость мне организовал лифт. Цифры на табло, указывающие на каком этаже находится в данный момент кабина, менялись, по ощущениям, один раз в десять минут, поэтому на цокольный этаж спускались целую вечность. 

— Где? — не зная, в каком направлении двигаться и, дёргаясь то в одну сторону, то в другую, но по факту оставаясь на месте, спросила я у Фролова.

— Дальний правый угол, — ответил Дамир, да ещё и рукой показал путь. — Белая, семьсот семьдесят семь.

— А ещё и номер красивый! — подпрыгнув, взвизгнула я, и всё - на этом моменте мой мозг отключился, а если точнее, то перешёл в режим восхищения и обожания.

Что я только не вытворяла: вокруг машины нарезала круги, обнимала, разговаривала, гладила, да что уж греха таить, даже целовала.

Марку, модель и цвет у  авто, конечно же, знала, целую уйму фотографий белого кроссовера родом из Германии в интернете пересмотрела и так на улице постоянно такой же глазами выискивала. Но то картинки и чужие машины, а здесь, рядом со мной - моё… моё… моё… вернее, мой… мой красавец парень блондин.

Понятия не имею, сколько времени мой восторженный писк эхом разносился по парковке. Но когда ураган из эмоций немного поутих, в голову сразу постучался вопрос: «А почему Дамир до сих пор меня не одёрнул и не прочитал лекцию на тему, что неприлично и неподобающе в общественных местах, да и вообще нигде, столь ярко и несдержанно демонстрировать  чувства?»

Забравшись в салон и бережно скользя подушечками пальцев  по приборной панели, украдкой глянула на Фролова. Взгляд пришлось тут же отвести, потому как мужчина в упор смотрел на меня, но то, что хотела, разглядеть успела. Дамир спокоен и в расслабленной позе, прислонившись плечом к колонне, стоит в нескольких  метрах, тактично и терпеливо не мешает моему знакомству с автомобилем. На лице нет и намёка на раздражение, наоборот, складывается впечатление, что он вполне всем доволен.

Может, Фролов так достал своих подчинённых, что они ему в кофе мощный антидепрессант подмешали? Просто другого объяснения, почему Дамир сейчас себя ведёт, как будто он нормальный живой человек, у меня не находится.

11. Глава 11

Фролов скомандовал: «Заводи», и я, запустив двигатель и переключив рычаг скоростей, тронулась с места.