Рассказываю об этом Наталье, когда она возвращается с работы. Подруга не удивлена - она привыкла жить в компании двух пушистых ниндзя.

- Свет, а ты позвонила губернаторше? Поблагодарила за цветы?

- Смеёшься? Сразу же, как только мы их забрали из квартиры.

- На Олега ей пожаловалась?

- Нет.

- Ну почему, Свет! Хватит уже заботиться о его репутации. Пусть все знают, какой он жук!

- Легко тебе говорить. Я двадцать пять лет ни с кем не обсуждала поступки Олега, считала, что жаловаться на мужа – это дурной тон. И теперь ты хочешь, чтобы я рассказала Галине Дмитриевне, что любимый муж внезапно превратился в монстра? Любовницу завёл, драгоценности украл…

Ужас! Говорю это, и страшно становится… Сжимаю пальцами виски, не понимаю, как такое могло произойти в моей жизни.

- Я не давлю, солнышко. Не хочешь палить Олежку, не надо.

- Да и не в тех мы отношениях с губернаторшей, чтобы я ей плакалась.

- Всё-всё, твоя позиция понятна! – машет руками Натаха, чтобы меня заткнуть.

- Ещё и дети пострадают. Слухи разлетаются очень быстро.

- Хорошо, продолжай молчать.

Вижу, что подруга недовольна. Но сейчас её настроение улучшится, так как я приготовила шикарный ужин. А покушать Натали очень любит.

- Вау, красотища какая, - изумляется подруга, устраиваясь за накрытым столом.

- Да о чём ты! – вздыхаю с грустью.

Все мои любимые сервизы остались дома. А также приборы, кольца для салфеток, сервировочные блюда, вазы, скатерти. То, что я столько лет с любовью собирала.

У Натахи посуда самая простецкая, подруга пашет круглосуточно, ей не до изысков. Говорит, что может налопаться колбасы прямо у холодильника, отполировать лимонадом, и ей норм. Сервиз из мейсенского фарфора для этого не нужен…

- Какое мясо, ммм… Нежнейшее, сочное… - Натали отправляет в рот один кусочек за другим и блаженно закатывает глаза. – Давай позлорадствуем. Олежка, наверное, сейчас свою пассию пилит: где жрачка, почему ничего не приготовила, бездельница?!

Опускаю голову, нервно комкаю в пальцах бумажную салфетку. Думать о том, что в этот момент муж находится в компании любовницы, по-прежнему больно, будто ножом кромсают сердце.

- А ну-ка не раскисай! – командует Наталья. – Извини, не хотела тебя расстраивать. Кстати, а где твои вещи, Светуль? Ты умудрилась всё так ловко распихать по углам, что даже ничего не видно.

- Так вещей-то почти нет, Наташ, - снова надрывно вздыхаю. – Получается, за двадцать пять лет ничего не нажила… Всё, что давал Олег, тратила на семью. Себе что-то покупала в последнюю очередь.

- Вообще-то, когда дети подросли, муж должен был организовать тебе непыльное местечко в своей компании. Ты бы ходила в офис, показывала наряды, а зарплата капала бы тебе на счёт.

- С ума сошла! Да Олег ни за что на такое бы не согласился! – смеюсь нервным смехом. Вот это фантазии у Наташки!

- Ещё бы он согласился, - хмыкает подруга. – Семья бы сразу лишилась бесплатной прачки, уборщицы, водителя, психолога, репетитора, логиста, организатора мероприятий. Но тогда, если по-хорошему, Шпанцев должен был платить тебе зарплату жены. Это были бы твои личные деньги, ты бы за них не отчитывалась.

- Ох, Натаха… Фантазёрка ты!

- Да нет, Светуль… Нормальные мужики именно так и поступают. Вспомни, сколько раз ты порывалась закончить обучение и куда-нибудь устроиться. Хоть раз Олег тебя поддержал? Нет! Потому что ему было выгодно использовать тебя как рабыню.

Вытираю слёзы. От того, что Наталья мне доказывает, насколько я слепой была все эти годы, мне совсем не легче!

- Ой, прости, Светулечка! – голосит Натали и кидается меня обнимать. – Я дура бессердечная! Всё, молчу! Больше ни слова. Куда мне судить о браке, если я сама ни разу замужем не была? Ты ведь столько хорошего рассказывала об Олеге, он не из одних чёрных красок состоит. Ты действительно его любила… Поэтому на многое закрывала глаза.