– Вы просто невыносимы, Бенедикт.

Люцифер рассмеялся.

– Не вижу ничего смешного.

– Вы странная женщина, Женевьева. – Он продолжал смеяться. – Готовы довериться любому мужчине. Согласились встретиться с Суффолком завтра утром в парке, хотя совсем его не знаете. А теперь прогуливаетесь со мной, хотя прекрасно понимаете, что нравитесь мне как женщина и я думаю только о том, чтобы уединиться с вами и предаться любви. Как вас вообще понимать?

Женевьева была вне себя от гнева. Если бы на ней были кожаные туфли на толстой подошве, а не тонкие шелковые туфельки, она топнула бы ногой от возмущения. Но она не могла этого сделать, иначе гравий больно бы впился в ее нежные ножки. До чего невыносим этот Бенедикт! Кого угодно выведет из себя. Сущий дьявол! Недаром его прозвали Люцифером.

– Если вам интересно, я ответила отказом на предложение графа Суффолка, – вызывающе глядя на него, проговорила Женевьева.

– Я за вас рад, – мрачно ответил Бенедикт.

– Но, возможно, я изменю свое мнение и послезавтра отправлюсь с ним на прогулку. – Она по-прежнему вызывающе глядела на него. – Я отказала ему, понимая, что сегодня лягу поздно и на следующее утро мне нужно будет как следует выспаться.

Бенедикт едва сдерживал гнев. Как эта женщина, шесть лет прожившая с тираном, наивна во всем, что касается мужчин? Суффолк очень привлекательный и умеет очаровывать дам. Он пользовался этим и соблазнял неискушенных в любви женщин. Несомненно, собирался соблазнить и Женевьеву. Недаром он выбрал для встречи пустынный в утренние часы парк.

Хотя, возможно, он и ошибается, считая Женевьеву такой уж наивной. Что, если она сама хочет, чтобы какой-нибудь привлекательный и обходительный джентльмен соблазнил ее? Откуда ему знать ее истинные намерения?

– Женевьева, вы понимаете, что поездка по пустынному парку с незнакомым мужчиной может обернуться не таким уж забавным и легким любовным приключением? – резко спросил Бенедикт.

– Но Суффолк такой привлекательный и обходительный мужчина. – Во взгляде ее небесно-голубых глаз мелькнуло озорство.

Бенедикт едва сдерживал нарастающее раздражение. Женевьева обладала удивительной способностью улавливать самое незначительное в вопросе, упуская суть.

– Лично мне он не кажется привлекательным.

– Конечно же, – со смехом согласилась она.

– Но я понимаю, что он может казаться привлекательным… некоторым женщинам.

– Он кажется привлекательным женщинам, которые молоды и способны испытывать хоть какие-нибудь чувства в отношении мужчин, – сказала Женевьева.

– Возможно, вы и правы, – согласился он.

– А что у вас в корзинке, Бенедикт? – с улыбкой поинтересовалась Женевьева, резко переводя на другую тему разговор, который не привел бы ни к чему хорошему.

Честно говоря, Бенедикт совершенно забыл об этой дурацкой корзинке для пикника, его увлек разговор. С этой женщиной он готов забыть обо всем на свете.

Сначала он хотел использовать Женевьеву в качестве прикрытия своей деятельности, посещая с ней светские рауты. Но сейчас им двигали совершенно иные цели. Он захотел узнать поближе эту красивую и не похожую на других молодую женщину. Иногда она бывала просто невыносима, но для него это не имело значения.

– Вы меня слышите, Бенедикт? Почему вы молчите?

– В моей корзинке еда и покрывало, все необходимое для пикника, – со вздохом проговорил Бенедикт.

– О, как романтично! – Глаза Женевьевы заблестели от восторга. – Я всегда мечтала о пикнике в таком необычном месте! – В порыве радости она обняла его.

Но ей тут же стало стыдно за то, что не смогла удержать своих эмоций, и она в смущении потупилась. – Давайте устроим пикник в каком-нибудь укромном уголке, вдали от посторонних глаз, где были бы только мы вдвоем. Пожалуйста, Бенедикт!