– Я слышала, что погода будет хорошей, – ответила она. – Давай обсудим это в субботу.

Из-за дома вышел Барни с газонокосилкой.

– Он надеется, что у нас все наладится, – сказал я.

Она на пару секунд зажмурилась и вздохнула.

– Клянусь, я словечком не обмолвилась! Просто Барни умеет сложить дважды два: видит, что ты приходишь, но не остаешься. Вот и хочет дать добрый совет: типа, куй железо, пока горячо.

– А про него самого ты что-нибудь знаешь?

– Лет шестьдесят пять, женат никогда не был, живет один. Обожает всем рассказывать, как в семидесятых годах повредил в автокатастрофе ногу и с тех пор хромает. Грустный он какой-то, а так ничего. Я слушаю болтовню Барни и стараюсь не обижать его. Боюсь, если у меня засорится унитаз, без его помощи не обойтись.

– Он живет здесь?

Синтия покачала головой:

– Нет. На одном этаже со мной живет парень. Там целая история, как-нибудь расскажу. А на втором – Уиннифред, честное слово, не Уинфрид, а именно Уиннифред! Она библиотекарша. Напротив нее обитает еще один старикан, по имени Орланд. Он старше Барни, тоже одинокий, почти никто его не навещает. – Она усмехнулась. – Прямо «дом проклятых»! Все живут одни, очень одинокие.

– Кроме тебя, – напомнил я.

Синтия отвернулась.

– Я не про себя…

В доме послышался шум: кто-то быстро спускался по лестнице. Дверь распахнулась, выпустив наружу рослого темноволосого мужчину лет тридцати. Он заметил Синтию, а потом меня.

– Привет, милашка, – сказал он. – Как оно?

– Привет, Нат, – отозвалась Синтия со смущенной улыбкой. – Хочу тебя кое с кем познакомить.

– Пожалуйста. – Нат уставился на меня. – Визит очередного друга?

– Это Терри, мой муж. Терри, это Натаниэл, сосед из квартиры напротив. – Глядя на меня, она выразительно вскинула брови. Это был тот, чью занятную историю она обещала мне поведать.

Сосед покраснел:

– Рад знакомству. Много о вас слышал.

Я покосился на Синтию, но она на меня не смотрела.

– Куда ты направился? – обратилась она к нему. – Ты же не выгуливаешь собак так поздно?

– Решил сходить перекусить, – ответил Натаниэл.

– У вас собаки? – осведомился я.

Он застенчиво улыбнулся:

– Не здесь и не мои. Моя работа – выгуливать чужих собак. Хожу днем от дома к дому и беру шавок своих клиентов на прогулку, пока хозяева отсутствуют. – Натаниэл пожал плечами. – Пришлось внести кое-какие изменения в свою карьеру. Уверен, Син… ваша жена вам рассказала.

Я снова взглянул на Синтию, на сей раз выжидательно.

– Пока нет, – сказала она. – Беги, не станем тебя задерживать.

– Рад был познакомиться, – произнес Натаниэл, сбежал вниз, прыгнул за руль «кадиллака» и укатил по Норд-стрит.

– Выгуливает собак, но водит «кадиллак»? – удивился я.

– Говорю же, это долгая история. В общем, он процветал в бизнесе телефонных приложений, а потом начался кризис, он разорился, поплатился нервным срывом. Теперь ежедневно выгуливает чужих собак и старается вернуться к прежней жизни.

Я кивнул. В этом доме, похоже, люди переводили дух и брались за ум.

– Ну-ну…

Минуту мы оба молчали. Синтия не сводила глаз с улицы. Наконец она произнесла:

– Мне стыдно.

– Случайность, только и всего. Дурацкий инцидент. Ты же не нарочно.

– Я делаю все, чтобы защитить ее, и в итоге именно из-за меня она попадает в больницу.

Я не знал, что ответить.

– Тебе, наверное, пора домой, готовить для Грейс ужин, – спохватилась Синтия. – Обними дочь за меня. Скажи ей, что я ее люблю.

– Она знает, – кивнул я, вставая. – Но я ей скажу.

Она проводила меня к машине. Мне щекотал ноздри запах свежескошенной травы.

– Если бы что-нибудь было не так, если бы Грейс попала в беду, ты ведь мне сообщил бы? – спросила Синтия.