Я отложила смартфон в сторону и поклялась, что больше никогда не буду искать в интернете и пристально рассматривать фото Никиты. Слишком сильный прилив эмоций вызывает это занятие. Ненависть вперемешку с обидой и… тоской. Какая-то часть меня безумно завидовала тем девицам, которых Никита обнимал за талии. Наверное, потому что я никак не могла забыть наш поцелуй в бассейне…

Приготовила ужин и отправилась в садик за Маришкой. Специально шла быстрым шагом, чтобы никто не поймал и не начал донимать расспросами. Но всё же пришлось остановиться на минуту – встретила школьную учительницу географии.

- Ксюша! А ты почему здесь? Ты же должна быть в Ницце! Твоя мама рассказала о твоей стажировке!

Боже, опять двадцать пять.

- Стажировка уже закончилась, Алёна Владимировна, - покраснела оттого, что пришлось врать. - Вы извините, я за сестрой в садик бегу.

- Давай мы с тобой встретимся, и ты мне расскажешь о Франции, о Париже и Ницце. Какие видела достопримечательности, как там вообще.

- Обязательно, Алёна Владимировна, только не сейчас, хорошо?

- Мы все так тобой гордимся, Ксюш! В понедельник на педсовете тебя вспоминали. Да, ты гордость нашей школы! Какая же ты умница!

- Ой, что вы… Ну, я побегу?

- Да, конечно, беги, Ксюшенька.

Пунцовая от стыда, продолжила свой путь.

- Испечёшь мне оладушки? – попросила сестричка, когда мы пришли домой.

- Хочешь, испечём их вместе?

- Да-а-а-а! – запрыгала Маришка.

- Тогда доставай всё, что нужно – муку, масло, сковородку…

- Я знаю, знаю! – перебила малышка и помчалась на кухню.

…Мы уже напекли целую гору оладий, когда я увидела входящий от Виржини, моей бывшей сокурсницы из Ниццы.

Странно, почему она мне звонит? Мы же почти не общались, а вот сейчас она зачем-то раздобыла мой телефон…

Надеюсь, с Ивонн ничего не случилось. Подружка окончательно обо мне забыла, как, впрочем, и Реми. Ничего не поделаешь, правильно говорят: с глаз долой – из сердца вон. Я исчезла из жизни французских друзей, уехала на родину и перестала их интересовать.

- Привет, Виржини! Как поживаешь? – поприветствовала я на французском, рассматривая на экране очаровательное личико мулатки: красивая гладкая кожа цвета молочного шоколада, буйная грива чёрных вьющихся волос.

- Привет, Ксю. У нас уже начались каникулы.

Сестрёнка привалилась к моему плечу и заглянула в смартфон. Тут же вытаращила глаза и удивлённо замычала – рот у неё был набит оладьями:

- О-о-о! Бонжур! Ух ты, какая ты… Как шоколадка! А волосы какие!

- Сначала прожуй, - аккуратно отодвинула малышку в сторону от экрана. – Это моя младшая сестра.

- Хорошенькая. И тоже блондинка. А вот ты, Ксю, что-то выглядишь не очень. Переживаешь, что пришлось уехать из Ниццы?

- Уже нет. Это в прошлом, - ответила сухо. Рассказывать Виржини о моих нравственных терзаниях я не собиралась. - Просто на работе устаю, приходится много пахать, - объяснила свой замученный вид. - Знаешь, проще подготовиться к экзамену у мадам Турнье, чем оттрубить три смены на заводе.

- Нет, я бы предпочла завод! – замахала руками Виржини. – Я ей так и не сдала, она меня завалила. Теперь у меня долг по учёбе. А я тоже нашла подработку на лето, устроилась в пекарню напротив универа. Ты же помнишь, какие там багеты?

- О, да!

- Вот эти багеты я теперь пеку с утра до вечера, они мне уже снятся. Но на заводе, наверное, вообще жесть?

- Да, непросто.

До этой минуты я так и не поняла, зачем позвонила Виржини. Что ей от меня надо? Насколько я знаю, мулатка недолюбливала Ивонн, а так как мы подружились, то и со мной особо не общалась. За полгода моей стажировки мы не перекинулись и десятком слов. А сейчас мило беседуем уже семь минут.