Даже Артур, который к моим приятельницам всегда относился слегка пренебрежительно, отметил профессионализм Дианы. Он пару раз её приглашал, когда к ним на предприятие приезжали зарубежные специалисты, они устанавливали новый конвейер…

В воскресенье вечером готовлю одежду на завтра – белый верх, тёмный низ. Это Диана ходит на переговоры в ярких приталенных костюмчиках, а у нас в компании строгий дресс-код. Я одна из четырёх офис-менеджеров, и мы с девчонками в нашей чёрно-белой униформе выглядим как близняшки.

Как мне выдержать завтрашний день? Не хочу признаваться коллегам, что со мной произошло. Но глаза на мокром месте, и голос охрип от рыданий – смогу ли сделать вид, что всё в порядке?

Всё мои белые блузки примялись в чемодане, а утюг-то Артур поджал! Чем я буду сейчас гладить?

Эта мелкая неприятность вызывает новый приступ слёз. В двадцать восемь лет я осталась у разбитого корыта, и всё нужно начинать с нуля. Возможно, через неделю или месяц я как-то смогу собраться в кучку, приду в себя. Но сейчас я морально раздавлена…

4. 4

МАША

В конце концов, блузку я отпарила горячим паром над ванной и в понедельник отправилась в офис почти в идеальном виде. Если забыть про заплаканные глаза. Пришлось сделать подводку карандашом и накрасить ресницы тушью, хотя обычно я использую макияж по минимуму.

Офис всё тот же: огромное пространство со стеклянными перегородками, гул голосов и шуршание бумаг. Хорошо, что хотя бы здесь ничего не меняется. Мне достаточно изменений дома – третью ночь провела в чужой квартире, непривычная обстановка добавляет мучений.

Матрас неудобный, постельное бельё отвратительное - голая синтетика, да ещё и в катышках. А на моих дорогих простынях, с такой любовью выбранных для нас с мужем, теперь кайфует любовница!

Поганка!

На работу я добиралась незнакомым маршрутом и едва не опоздала, так как не смогла рассчитать время. Все привычки и алгоритмы нарушены, надо создавать их заново. Да и вообще нужно как-то обустраиваться. Когда в субботу курьер привёз мои вещи, я поняла, что назад пути нет. Это стало точкой невозврата. И Артур не передумает, и я не смогу простить предательство.

Но зря боялась идти на работу, напротив, это стало спасением. Едва появляюсь на своём месте, начальница сразу нагружает меня заданиями, и думать о личной катастрофе уже нет времени.

Рядом коллеги тоже работают, не поднимая головы. Но сразу становится ясно, что уик-энд, проведённый в рыданиях, повлиял на мою эффективность. Мозг оглушён. Я отчаянно торможу, зависаю над элементарными вопросами, всё путаю…

В обед отказываюсь идти с девчонками на кухню – знаю, что сейчас начнутся разговоры, обсуждения. Легко и самой попасть под перекрёстный допрос, наши болтушки обожают перемывать всем косточки.

- Пойдём поедим, Машунь! Я пирог с вишней принесла.

- Мне тут ещё кучу документов надо просмотреть. А от пирогов толстеют, между прочим.

- Да пофиг!

- Кстати, девочки, Лариса из отдела продаж вчера родила сынульку. Вес три пятьсот, рост пятьдесят один сантиметр. Скидываемся на подарок малышу и мамочке.

- Ма-а-аш, так ты не пойдёшь обедать?

- Что-то я сегодня совсем без аппетита. Идите без меня.

Отдел пустеет, а я сижу за столом, смотрю на монитор, но ничего перед собой не вижу. Невидимый хирург полосует моё сердце отточенным скальпелем – это какое-то изуверское издевательство…

Лариса родила сына…

И новая женщина Артура тоже через несколько месяцев родит.

Какой у неё срок?

Я усилием воли задвигала мысли о будущем ребёнке мужа в самый дальний уголок сознания, бежала от них, как от бубонной чумы. Потому что невероятно больно думать о том, что я так и не смогла подарить Артуру сына, а другая женщина это сможет…