Чезар вытянулся по струнке, его хвост прижался к ноге. Лицо сделалось бледным и… виноватым?! Взгляд был направлен куда-то мне за спину.

И оттуда же раздалось рычание.

Повернувшись, я вздрогнула. Прямо за спиной стояли маршалы. И лица у них были бешеные, будто они застали нас не за лечением, а за обсуждением плана угона крейсера!

Демиан

На капитанском мостике всё было спокойно.

Мы с братом стояли на своих позициях – на возвышении, внутри проекции пси-ядра корабля. Наши хвосты ловко перемещались над схемой созвездия Гелата, задавая точку входа для миссии. Со всеми мерами предосторожностями. Пальцами мы удерживали тонкие золотистые условные нити координат. Движения хвостов – как танец. Или как сражение – каждое движение выверено и отточено. Хвосты не сталкивались, заканчивая друг за другом комбинации.

– Сделано, – усмехнулся уголком рта Рейгар, – сегодня особенно легко отозвалось пси-ядро корабля. Заметил?

– Ещё бы, – подхватил в тон брату, сворачивая проекции над светящимися панелями, – с чистым-то пси-полем…

Мы перекинулись понимающими взглядами. Да, риск шпионажа – это “так себе”. Но человеческая девушка Лира так сладко пахла, что сейчас любое препятствие казалось сущей ерундой.

– Она уже проснулась, – криво улыбнулся Рей, – через час увидим её. И пристально изучим… Я отправил ей сообщение.

– Я тоже отправил ей сообщение, – хмыкнул я, – и Чезара. Чтобы помочь с завтраком.

– Чезара? – скептически изогнул бровь Рей, – Самого “обходительного”? Чтобы он окончательно напугал нашу девочку?

– Брось, Рей… – улыбнулся я, – это наилучший вариант. Или надо было отправить Эйса. Который ни одной гуманоидной самочки не упускает. Я счёл Чезара… оптимальным вариантом.

Неожиданно мой хвост нервно дёрнулся. Возмущённо щёлкнул серебристым концом. Его возмущение передалось хвосту брата. Нанолампы начали моргать, ловя предвестники “катастрофы” в нашем пси.

Мы встретились с Рейгаром взглядами.

До наших хвостов дошло на несколько мгновений раньше, чем до разума.

“Он её коснулся!” – сознание Рейгара в нашем общем пси-диапазоне взорвалось опасным бурляще-алым гневом типичного шиарийского самца, защищающего свою самку.

Я в здравом уме держался на пару мгновений дольше и даже успел отстранённо удивиться, когда это моё сознание успело записать Лиру в категорию “моя самка”? …а потом и на меня накатило.

Шиарийские инстинкты были непреодолимы. И то, что они буквально снесли нам головы, несмотря на годы ментальных тренировок, говорило о многом. Но я даже поразмыслить об этом не мог, потому что в висках билось только истерическое: “Другой самец прикоснулся к нашей мианессе! Разорвать его!”

Мы с братом за миг перешли в боевой режим. Хвосты покрылись жёсткой чешуёй, боевые шипы сверкнули в неоновых бликах наноламп.

Перед глазами всё заволокло золотистым туманом древней самцовой шиарийской ярости.

Мы выбили дверь в каюту Лиры через несколько секунд. Пси способности вырвались рычащей волной, желая распылить конкурента на атомы, и лишь в последний миг получилось перенаправить смертоносную энергию. Шипя, она накатила на стены каюты, оплавляя их и кроша, будто они сделаны их хрупкой древесины. Осколки пронесло по воздуху, изрезав кровать.

По пси-полю брата я понял, что и он, увидев Лиру, вернул себе часть контроля.

Повезло Чезару…

– Как это понимать?! – рыкнул брат, шагая к девушке.

Лира

Озираясь кругом, я пыталась понять, что вообще произошло? Я же просто оказывала медицинскую помощь пациенту, но почему тогда в каюте такой погром?

Запах оплавленного пластика горечью царапал горло.