– То же самое, что делаешь сейчас, – воровать.

– Что именно воровать?

– То, что мне понадобится. Ты будешь вести себя и совершать кражи так, как я скажу, и под моим надзором. Мы добудем информацию, которая мне нужна, любой ценой и любыми возможными средствами.

Любыми средствами? Кажется, она уже это где-то слышала раньше.

– Я же сказала, что я не шлюха.

– Поживем – увидим.

Ну вот все и стало на свои места. С этим пора кончать. Даже если у нее совсем плохо с рукой, шлюхой она все равно не станет. И не важно почему. Просто есть некоторые вещи, которые она делать не сможет. У нее есть навыки, репутация. Если уж она не сможет очищать карманы, можно подумать о кражах со взломом. Рискованнее, конечно, но и намного доходнее, даже если придется иметь дело со скупщиками. Старуха Нэн попалась именно так – ее сдали скупщики. Но она думает не о том. Сейчас надо сосредоточиться на деньгах.

– Надо договориться о сумме.

– Ты будешь должным образом вознаграждена за потраченное время.

Он опять уходит от ответа. Надо же – вознаграждена!

– Сколько?

– Сколько времени? Это зависит от тебя, от твоих навыков и желания работать и зарабатывать.

– Нет. Сколько денег?

Капитан пожал плечами:

– Сто фунтов.

– Тысяча, – возразила Меггс.

Капитан издал пренебрежительный звук и нахмурился. Сумма ему явно не понравилась. Но Меггс предвосхитила его отказ следующим вопросом:

– Сколько времени я буду занята?

– Неопределенное время. До тех пор, пока дело не будет сделано.

– Сколько будет мишеней? – спросила она, чтобы хоть как-то прояснить ситуацию.

Капитан заколебался и несколько секунд задумчиво рассматривал собеседницу, словно прикидывая, что он может ей сказать.

– Первоначально семь, но потом, я полагаю, мишеней… для дальнейшего расследования станет меньше.

– Кражи со взломом? Или только работа по карманам?

– Возможно. Пока не знаю. Будет видно.

– Тогда мне нужна доля с выручки.

– Не будет никакой «выручки». То, что ты будешь красть, не имеет никакой денежной стоимости и не нужно никому, кроме меня.

– Все имеет денежную стоимость, даже бумага – для тебя и для того, кто хочет держать ее подальше от тебя.

– Не думай, что ты сможешь натравить одну сторону на другую, девочка. Я могу сделать так, что ты…

– Тогда не торгуйся. Тысяча, – твердо заявила Меггс.

Капитан покачал головой. Но выражение его лица не было злым, а в глазах горели веселые огоньки.

– Три сотни.

Ну, теперь они могут и договориться. Меггс почувствовала ни с чем не сравнимое облегчение, согревшее ее лучше, чем тепло очага.

– Ну, мы можем поступить и по-другому. – Когда на лице капитана отразилось явное удивление, Меггс улыбнулась и извлекла из недр своей курточки серебряный поднос, еще недавно стоявший на столике у двери. – Узнаешь?

Хью определенно узнал свою вещь. Прищурившись, он потянулся за подносом.

– Если хочешь знать мое мнение, тебе нужно заплатить за него.

– Пять сотен.

– За неопределенное время? Сомневаюсь.

– Семьсот пятьдесят, и это мое последнее слово.

– Заметано. – Но она не плюнула на ладонь и не протянула ему руку, чтобы рукопожатием скрепить сделку. Раненую руку она держала в кармане. Да и ни за что не стала бы пожимать руку человеку, которого собиралась обвести вокруг пальца. Но ему об этом знать было вовсе не обязательно. – Откуда мне знать, что ты не заманишь меня в ловушку после того, как я сделаю, что тебе нужно?

– Какой в этом смысл? Ну, если хочешь, я дам тебе слово.

– Я тебя совсем не знаю. Может быть, твоему слову нельзя доверять. Мне нужен контракт.

– Контракт? – В его голосе звучало недоверие.