– Понравился Хью. Только я обидела его.

– Все равно у него нет денег.

– Эдвард свинья. Мики меня пугает, а Тонио твой.

– Ну, значит, остается Солли.

– Не знаю.

– Зато я знаю. Упустишь свой шанс – всю жизнь будешь ходить взад-вперед по Пиккадилли, смотреть на этот дом и думать: «Я бы могла жить в нем…»

– Может, и буду думать.

– А если не Солли, то кто? Под конец, глядишь, придется согласиться на пожилого бакалейщика, который будет прятать от тебя деньги и заставлять стирать его белье.

Все время, пока они шли к западной стороне Пиккадилли, а потом повернули на север к Мэйферу, Мэйзи размышляла над такой перспективой. Возможно, если проявить настойчивость, ей и в самом деле удастся женить на себе Солли. И светскую даму изображать ей не составит труда. Ей всегда было легко подстраиваться под речь окружающих, так что выговор – это не проблема. Но ей казалась противной сама мысль о том, что придется дурачить бедного Солли.

Их путь пролегал мимо конюшен большого извозчичьего двора. На Мэйзи нахлынули воспоминания, и она остановилась приласкать подошедшего к ограде высокого гнедого жеребца. Конь тут же ткнулся мордой в ее руки.

– Рыжик не каждого подпускает к себе, – произнес мужской голос.

Мэйзи обернулась и увидела мужчину средних лет в черной визитке и желтом жилете. Строгая одежда никак не вязалась с задубелым лицом и просторечным говором. Должно быть, перед ними стоял бывший старший конюх, основавший свое предприятие и разбогатевший. Улыбнувшись, Мэйзи сказала:

– А вот меня он нисколько не боится, правда, Рыжик?

– Уж не даст ли он вам проскакать на нем верхом?

– Проскакать верхом? Это запросто можно, хоть с седлом, хоть без седла и даже стоя на спине. Он ваш?

Мужчина слегка поклонился и сказал:

– Джордж Сэммелз, к вашим услугам, леди; собственник, как выражаются здесь.

Он махнул рукой к двери, над которым действительно висела вывеска с его именем.

– Не хочу хвастаться, мистер Сэммелз, но последние четыре года я провела в цирке, так что, пожалуй, смогу проскакать на чем угодно, что находится в вашей конюшне.

– В самом деле? – переспросил мужчина и задумался, поглаживая подбородок. – Так-так…

– У вас что-то на уме? – вмешалась Эйприл.

Мистер Сэммелз замялся.

– Наверное, вы скажете, что дело чудное, но я думаю вот что… Я думаю, не откажется ли эта леди от одного делового предложения.

Мэйзи немного удивилась. До сих пор ей казалось, что это простая, ни к чему не обязывающая болтовня случайных встречных.

– Говорите.

– Мы всегда готовы к деловым предложениям, – не преминула вставить свое слово Эйприл.

Но Мэйзи казалось, что мистер Сэммелз имеет в виду совсем не то, о чем подумала Эйприл.

– Знаете, такое дело… Было бы неплохо продать Рыжика, но ведь коней не продают, держа их взаперти. Вот если бы такая красивая леди, как вы, – простите за прямоту, но так и есть, – так вот, если бы такая красивая леди поездила на нем с часок-другой по парку, то, глядишь, кто-нибудь и спросил бы вас, сколько вы хотите за такого отличного жеребчика.

«А будет ли мне в этом выгода?» – подумала Мэйзи. Неужели он предлагает ей заработать, не требуя при этом взамен ее тело или ее душу? Вслух она этот вопрос не задала и вместо этого спросила:

– И тогда я скажу этому любопытному: «Есть один человек тут неподалеку, в Карзонских конюшнях, зовут мистером Сэммелзом, это его конек, вот к нему и обращайтесь». Верно?

– Как пить дать верно, леди. Ну, разве что лучше не называть Рыжика коньком, а говорить «это великолепное создание» или «этот изумительный образец лошадиной породы». Ну, или что-то в этом роде.