Вот и Ромка знал, что Славка не выйдет гулять с Джимом, пока они с Диком не уйдут со двора, и поэтому быстро обошел с ним несколько кустов и привел домой.

– Сам виноват, недоразвитый, – швырнув поводок на пол, сказал он, обращаясь и к Лешке и к псу одновременно. – Ладил бы с Джимом и гулял бы себе, сколько влезет.

Быстро поев, Ромка выбежал во двор, где его уже дожидался Славка. Джим бегал неподалеку.

– Все-таки немецкие овчарки лучше кавказских, – заметил Ромка. – Гуляй с Диком – не гуляй, никакой тебе благодарности. Глупый он, невоспитанный.

– Просто ты его не любишь, и он это чувствует, – возразил Славка.

– За что его любить, если он не любит меня? Ладно, говори, что будем делать.

– Мне к дяде Андрею надо зайти. Он у меня, сам знаешь, не только преподаватель, доцент, но еще и библиофил – книжки редкие собирает. Знаешь, сколько их у него? Хоть отбавляй. Первым начал составлять библиотеку наш прадед, потом его дело продолжил дед, а теперь все это добро дяде Андрею досталось. Я хочу попросить у него одну редкую книжку о Пушкине. У нас сочинение завтра, ты не забыл? Или у вас оно в другой день будет?

Славка был Ромкиным ровесником, но учился не в его классе, а в параллельном.

– И у нас завтра, – досадливо поморщившись, припомнил Ромка.

– Вообще-то дядьке надо бы позвонить, может, ни его, ни Ирки еще нет дома. – С озабоченным видом Славка похлопал себя по карману. – Я телефон забыл. Дай-ка мне свой.

– И я свой дома оставил. Но это же рядом, давай пройдемся. Все равно ведь гуляем.

Славка окликнул Джима, и, пока брал его на поводок, мимо них прошел небольшой мужичок в серой кепке, грязной засаленной куртке и не менее грязных брюках. Он не обратил бы на него внимания, но Ромка принял подобострастный вид и заискивающе улыбнулся.

– Здрасте, дядя Витя.

Мужичок хмуро ему кивнул и быстро прошел вперед.

– Кто это? – удивился Славка.

– Кто, кто! Слесарь наш. Не знаешь, что ли? Ну да, ты ж недавно сюда переехал. Он краны чинит и все такое. Мама говорит, к нему нужно относиться с подчеркнутым уважением, а то он или не придет когда надо, или схалтурит, и тогда мы зальем соседей.

Славка вдруг переменился в лице, из добродушного оно стало гневным.

– Так это тот самый ворюга?!

– Почему ворюга?

– А он у нашей Ирки золотую цепочку стырил. Она на виду лежала, а после его визита как испарилась. Больше к ним никто из посторонних не приходил, только этот Виктор Иванович что-то там исправлял. Значит, это он самый и есть.

– А когда он к ним приходил?

– Примерно месяц назад.

– А они в полицию обращались?

– Нет, не стали. Потому что Ирка цепочки хватилась не сразу, а не пойман – не вор. Просто теперь за ним следить надо. Учти на будущее, если он к вам придет что-нибудь ремонтировать.

– Римский философ Сенека сказал, что пьянство – это добровольное сумасшествие. Что возьмешь с алкаша? – пожав плечами, философски заметил Ромка. – А то, что дядя Витя наш пьющий, известно всем. Увидел вещь, взял на пропой, обычное дело. Видно, похмелиться хотелось. Его пожалеть надо и полечить. Он больной и несчастный.

– Вот и жалей, пока он у вас ничего не стырил. Знаешь, что, ты постой здесь с Джимом, а я один к дядьке сбегаю. Зачем вам со мной ходить, лишнюю грязь таскать.

Славка отдал Ромке собачий поводок и скрылся в подъезде.

Ромка отошел к кустам, куда потянул его Джим, и вдруг снова увидел сантехника. Тот стоял в сторонке, у другого куста и неотступно смотрел на свои часы. По всей видимости, дядя Витя кого-то ждал.

А издали послышался автомобильный гул, и к подъезду с ревом, на большой скорости подкатила полицейская машина. Из нее выскочили вооруженные люди в форме и бросились в дом, чуть не сбив с ног Славку, который как раз выходил из двери.