– Послевоенное мироустройство меня не интересует. Тебе должны были сообщить, что Валузия и Алания победят быстро. Должны победить. Над этим работаем. Судьба Старой Империи зависит от финальной линии фронта и самих имперцев.

Вместо ответа даур Винг поднес бокал к губам. Именно этих слов он и ждал от Координатора. Ничего личного. Винг не имел ничего против Старой Империи. Другое дело, она мешает молодым, бурно развивающимся, вечно голодным монархиям Валузии, Алании, Гарланда. Она мешает заморянским странам. Империя слишком сильна традициями и памятью былых побед, она пережила себя. Это не плохо и не хорошо. Это есть. И это мешает.

Стемнело. На веранде зажгли электрические фонари. Официанты расставляли на столиках светильники. Обстановка дорогого ресторана действовала расслабляюще. Хотелось наплевать на все, вежливо распрощаться с роксоланином, а затем отправить в гостиницу мальчика с запиской для Иоры. Последний вечер в Винетте. Последний вечер на берегу. Хочется провести эти прекрасные ночные часы с любимой женщиной, а не тратить их на деловые разговоры. Жаль, не всегда получается делать то, что хочешь, а не то, что надо.

– Что думаешь?

– Темна вода в облаках. Я недостаточно осведомлен, чтоб так глубоко спланировать будущее.

– Отложим. Я надеюсь, что ошибаюсь, но я не ошибаюсь, – нахмурился бояр Живун.

– Хорошо. Посмотрим. Если обнаружу еще одну заинтересованную сторону, займусь ими, – сказано это было проформы ради. Чисто чтоб отмахнуться.

– Ты нашел тех, кто в тебя стрелял?

– Пока нет.

– И? – в голосе Стогара одновременно слышались угроза и удивление.

– Не нашел я их. Дохлый стрелок неместный. Никто его в Винетте не видел. Приехал в город буквально за два дня до покушения. Документов нет.

– Плохо искал.

– Ночные дауры город перевернули. Стражи тоже роют. Нет следов.

– Что будешь делать?

– Искать и ждать, – с досадой в голосе ответил Винг. Разговор был ему неприятен. Да, такие вещи нельзя оставлять без внимания. Пусть это несколько банально звучит, но нельзя прощать, нельзя оставлять без последствий любое покушение на твою жизнь. Тогда у тебя будет шанс жить долго и, может быть, даже счастливо.

– На тебя раньше покушались?

– Если не считать бурных эпопей времен бесшабашной молодости, то нет.

– Ищи того, кому ты перешел дорогу.

– Банальность. Слишком многим мешаю. Слишком многие будут рады сплясать вокруг моего костра.

– Если серьезно?

– Живун, если ко всему подходить серьезно, тогда будет скучно жить. Ты же по себе знаешь, беспечный и неугомонный прожигатель жизни.

Ответа не последовало. Мужчины смотрели на ночной залив, каждый думал о своем. Аранг Винг перебирал в памяти дела последних дней. Сделано меньше, чем хотелось бы, но больше, чем это было возможно. Эскадру уже можно вести в бой. Это именно то, ради чего контр-адмирал Винг сутками напролет гонял своих людей в хвост и гриву, часами мерз на мостике, с красными от усталости глазами читал выкладки штабных офицеров и отчеты командиров. Дело начато хорошо. Осталось довести его до конца.

Про того незадачливого стрелка он, признаться, забыл. Не до того. Давно пора было понять: надо брать расследование в свои руки, раз городская стража и ночные дауры не могут ничего сделать. Однако в сутках только один день и одна ночь. Времени катастрофически не хватает даже на самое необходимое.

На город и порт опустилась темная осенняя ночь. Сквозь облака пробивался тусклый лунный свет. С моря тянуло прохладой. Внизу на рыбацких причалах светились огоньки. Жизнь в порту не замирала ни на минуту. Вернувшиеся с промысла рыбаки выгружали на пристани корзины с уловом, латали снасти, развешивали на просушку сети. Тут же крутились перекупщики, приценивались к рыбе и отчаянно торговались за каждый каури.