– Твоя бабушка прелесть, – взяв под руку Галину, увлекла ее Майя на прогулку по залу. – Слушай, ты мне очень нужна, у меня… проблемы.
– Так давай найдем укромный уголок…
– Нет-нет, – перебила Майя, – здесь нельзя.
– Почему? – подняла тонкие брови Галина, выщипанные еще в пору юности, мода изменилась, а брови так и не отросли.
– Боюсь случайных ушей, – потупилась Майя.
Галина остановилась, одной рукой развернула к себе подругу и с беспокойством спросила:
– Боишься? А в чем дело? Вижу, ты сегодня какая-то не такая. Нервическая. Что случилось?
– В двух словах не получится. Давай встретимся, м-м? Ой, смотри, шампанское раздают. Идем? Сейчас как напьюсь…
– Напьешься?! Ты меня пугаешь, – вновь остановилась подруга.
Да, Майя не любитель выпивки, даже шампанским ее далеко не всегда соблазнишь, а тут… Видя обеспокоенное лицо Галины, она рассмеялась и потянула ее за руку:
– Идем, идем… Я так рада, что ты вернулась!
Обе ходили по залам, попивали шампанское, к счастью, у них неизменно находились темы для болтовни помимо современной живописи, которую обожала Галина. Обычно не хватало времени, чтобы обсудить кучу важных тем, Майя вечно куда-то спешила, но и здесь им не дали пообщаться.
– Галина Сергеевна, – сказал за спиной молодой человек робким голосом, – вы не могли бы посмотреть мои работы?
Долговязый парень лет двадцати пяти с козлиной бородкой и неопрятными кудрями до плеч извиняющимся тоном продолжил, когда женщины к нему повернулись:
– Мне сказали, самый крутой ценитель здесь – вы.
– Милый юноша, – проговорила Галина, осматривая его с головы до ног жалостливым взглядом, – я не галерист.
– Вы больше, – заверил молодой человек. – Когда вы обращаете внимание на работы, их успешно продают. Вы талисман. Мне так и сказали: талисман.
– Серьезно? – не обрадовалась Галина. – Значит, я талисман… Предмет, хм, неодушевленный. Ну, ладно, показывайте… что вы там наваяли.
Он повел их в дальний зал, настраивая на просмотр:
– Мое направление – фэнтези… Слышали имя – Фрэнк Фразетта?
– Нет, мой друг, не слышала, – ответила Галина. – Я дилетант.
– Про вас говорят обратное, вы ценный критик. Просто я работаю в стиле Фразетты, но вношу в этот жанр свое. Это жизнь и смерть, вечная противоположность, вечный конфликт.
Работы оказались любопытными, в смысле выполнены мастерски, но сюжеты какие-то детские (по мнению Майи), зато красочные. Средневековые рыцари с пустыми глазницами, мечи, змеи, огонь и ночь, капюшоны, плащи… Галина с интересом ходила от полотна к полотну, картин было немного, всего шесть штук, а молодой человек следовал за ней хвостиком, наконец, она сказала:
– Ну, жизни я тут не вижу, а вот смерти… сколько хочешь.
– Это направление такое… – растерялся художник.
– А рисунком вы владеете неплохо, юноша. Неожиданно, знаете ли… обычно школа у молодых художников сильно хромает. Вот если бы вы писали что-то более мирное… М-да, из вас выйдет толк.
– Вот вы где! – К ним стремительно шел Станислав. – Ого, Галина свет Сергеевна открыла новое дарование?
– Ты знаешь, да, – ответила она с вызовом. Галина недолюбливала Стаса (это взаимно), случалось, вступала с ним в полемику, похожую на перепалку, и, как правило, побеждала, потому что умнее. – Мальчик весьма талантлив.
– Да ну? И тебе, Майя, нравится?
Жена пожала плечами, дескать, не определилась, а молодой человек огорчился, однозначно он рассчитывал на дифирамбы. Компания пополнилась, к ним присоединился Аркадий Трухан, человек-паук, у него сеть аптек – натуральная паутина в городе. Стало быть, и денег у него вагон – люди же любят покупать лекарства. Аркаша в приятельских отношениях со Стасом, он как раз из тех, кому Майя не очень рада (мягко говоря), да деваться некуда. Трухан абсолютно безликий, кстати, не из-за того, что белесый (включая брови с ресницами), у него и черты размытые, бледные. Имея невыразительную внешность, умные люди стараются выработать свой неповторимый стиль, подчеркивая индивидуальность, но он умудряется и одеждой обезличить себя, сделав ставку на классику: костюм-строгач, галстук, идеальная рубашка в мелкую крапинку, запонки, дорогие часы.