Мы даже вопросы не задаём, она мелет без перерыва. Прямо находка для шпиона, а не секретарь. Смирнов внимательно слушает, и я всё больше понимаю, что он получит проект. Слишком азартно блестят его глаза и очень цепко он поглощает всё новые подробности жизни Городецких.

- Проект наш, Петя, - с ухмылкой заявляет друг, когда мы кое-как выпроваживаем гостью из квартиры.

Она очень хотела остаться на ночь, но Сава, сославшись на усталость, проводил девчонку до такси.

- Я так и понял, - улыбнулся другу и пошёл разбирать дорожную сумку.

5. Глава 4

Глава 4

Утро нового дня тоже выбивается из привычного уклада моей повседневной жизни.

Приоткрыв веки, оглядываюсь вокруг и пусть не сразу, но понимаю, что полулежу на небольшом диване в прихожей. Вчера вечером вошла в дом, присела на этот диван передохнуть.

- Что сказать! Удачно передохнула - двенадцать часов.

Кое-как поднявшись с дивана, растираю занемевшее тело и медленно плетусь в душ. Часы показывают шесть утра, а это значит, что до начала рабочего дня остается два часа. Точно успею принять душ, переодеться и выпить кофе.

Сбросив с плеч чёрный объёмный жакет, выскальзываю из таких же безразмерных брюк и подхожу к шкафу, чтобы взять полотенце. Глаза упираются в зеркало на двери шкафа, инстинктивно отворачиваюсь. Ненавижу зеркала, это пришлось оставить в доме, чтобы оно служило неким напоминанием о том, какая я есть на самом деле. Чтобы иллюзий лишний раз не строить и не нырять в бесполезные мечты о счастливом семейном счастье.

Даже не подсчитать сколько раз слышала, как люди шушукались за моей спиной. Хотя бывали случаи, когда мужчины мне в глаза заявляли, что со мной можно быть только ради денег. А не так давно, бывший сотрудник предприятия, кинул мне в лицо, что я, как женщина, могу привлечь только голодного зека и то, потому что у него давно никого не было.

Отец тоже слышал подобные разговоры, но его реакция убивала меня даже больше, чем жестокая молва людей.

- Зато ты умная, Валера. И руководитель из тебя хороший вышел. С лица воды не пить...

Каждый раз глотала горькие невыплаканные слёзы и отдалялась от отца ещё сильнее.

Достав полотенце, всё же решилась заглянуть в зеркало. Посмотрю в последний раз, а вечером демонтирую этот бесполезный предмет мебели.

Ничего нового! Из зеркала на меня смотрелО то, что и обычно. Худое со слишком бледной кожей тело. Вначале даже не поймёшь, кто перед тобой стоит – мальчик или девочка. По этой причине можно было обращаться к своему отражению как к среднему роду. Задницы нет, грудь к единичке кое-как тянется, вместо изгибов – кости и рёбра. И украшал всё это «великолепие» бледно-розовый шрам, который делил мою грудную клетку надвое и заканчивался на шее. После операции на сердце, меня настолько «хорошо» зашили, что я ещё долго мучилась с незаживающими швами. Операцию врачи выполнили на отлично, а вот на штопку то ли сил не хватило, то ли ещё что случилось… В общем, мой послеоперационный период проходил сложно.

Пару лет назад, на плановом осмотре в столице, мне предлагали сделать косметическую процедуру, чтобы исправить неудачный шов, но я отказалась. Во-первых, совсем не хотелось снова ложиться под нож, а во-вторых, и это было основной причиной, кроме меня это уродство никто никогда не увидит.

Стянув с волос резинку, раскладываю слишком тяжёлую копну волос по плечам и несколько секунд любуюсь гладкими и длинными прядями. Волосы – это единственное, что искренне люблю в себе. Мне нравится их мыть, расчёсывать до блеска, гладить… Я себе позволяю такую слабость. Правда, совсем ненадолго - на короткое время. Потом скручиваю волосы в тугой узел и закрепляю на затылке или сзади. Волосы я прячу от окружающих, так же, как и шрам на груди. Очень стараюсь скрыть от людей то, что считаю своей слабостью и на что могу неконтролируемо среагировать.