Сзади раздался сигнал автомобиля, и я вздрогнул. Качнул головой, прогоняя наваждение, и открыл бардачок, достал оттуда салфетку и аккуратно вытер пальто. Особо не старался, ведь все равно придется отдать его в химчистку.

Машина миновала несколько улиц и поворотов и выехала на проспект. Ефим остановил машину у дома девушки, и та быстро собралась, укутала спящую крошку и сказала:

- Спасибо вам огромное, коляску поставьте у подъезда, я потом ее заберу, только Ташу отнесу в дом. Прощайте.

Ефим добродушно улыбнулся и покивал, а я отстегнул ремень безопасности и вышел под дождь вслед за девушкой. Она так быстро дала деру к подъезду, что я даже не успел спросить, на каком этаже она живет и куда отнести коляску.

Сцепил зубы, наблюдая за ней в окна подъезда и чувствуя, как холодные капли снова затекают зашиворот на без того уже промокший свитер, но тем не менее внимательно считая пролеты, которые миновала девушка. Вроде насчитал третий этаж. Открыл багажник, извлек коляску, и твердо пошагал к дому. Хотел было позвонить в какую-нибудь квартиру, чтобы дверь открыли, и стал оглядываться по сторонам в поиске номеров квартир этого подъезда, когда дверь сама распахнулась и вышла какая-то бабуся. Я пропустил ее, придержал ей дверь, как настоящий джентльмен, и просунулся с коляской внутрь светлого и чистого подъезда.

Быстро миновал пролеты, поднявшись на третий этаж, и только собирался поставить коляску у стены и тихо свалить, как дверь открылась и на площадке появилась девушка.

- Подумал, что не стоит вам бросать дочь надолго и таскать тяжести, - пожал плечами, словно оправдываясь за свой поступок.

Вспомнил, как ретиво девушка отмахивалась от помощи, когда предложил ее подвезти и боялся, чтобы и тут не стала бузить. Сам же не мог поступить по-другому, не так воспитан: девочки не должны носить тяжести, и уж особенно кормящие молодые мамы.

- Не стоило так беспокоиться, я бы как-нибудь справилась сама. Впрочем, спасибо вам.

Я посмотрел на девушку и хмыкнул про себя. Так странно: я видел ее грудь, но даже не знаю ее имени. Впрочем, какая разница: я сделал то, что считал нужным, доставив их с дочерью домой, и на сим моя миссия выполнена.

- Берегите свою чудесную малышку, - вдруг ляпнул. Тут же опомнился, сдержанно кивнул, - до свидания.

- Спасибо, всего хорошего.

Я быстро пошагал вниз по ступенькам, нахмурив брови. Странную выбрал реплику. Обычно я предпочитаю прощаться категорически, так же, как она в машине, подходящим случаю "прощайте". А тут вдруг сорвалось "до свидания". До какого свидания? Сто лет так не говорил.

Открыл дверь и холодный ветер, подувший капли дождя в лицо, освежил мозг. Поднял воротник машинально, по привычке укрываясь от дождя, хотя давно вымок почти насквозь. Быстро пошагал к машине и нырнул на заднее сидение, где до этого сидела дамочка с малышкой.

- Едем домой, Ефим, - скомандовал, откинувшись на спинку сидения.

- Но как же дела, шеф? - добродушно напомнил преданный шофер.

- Пес с ними, с делами. Сегодня воскресенье. Я устал и хочу домой.

Готов спорить, что Ефим бросил удивленный взгляд на меня. Еще бы, трудоголик-босс вдруг пожаловался, совсем как молоденький капризный пацан. Мои сотрудники не привыкли к такому.

Через каких-то двадцать минут машина притормозила у частного дома, и я сказал водителю, что он мне больше не нужен сегодня и может отдыхать. Сам же отправился домой, где меня ждал душ, горячий кофе и теплая постель.

5. 4 глава

Виктор

Когда зашел домой, первым делом снял с себя мокрую одежду и отправился в душ. Стою под струями горячей воды и хмыкаю про себя: ну надо же, потянуло на геройство. Я думал, что добрый самаритянин внутри умер много лет назад, но нет, воспитание не пропьешь. Или пропьешь? Алкоголь творит коварные вещи с людьми, падкими к нему. Но ведь алкоголиками не становятся люди с сильной волей. Себя-то я, разумеется, к этой категории отношу.