Боже. Я закрываю глаза и впиваюсь в ее губы. Они приоткрываются, и наши языки переплетаются. Я начинаю двигаться, делаю глубокий толчок. Пути назад нет.

- Детка… - Это прерывистый стон, и ее тело снова содрогается.

Я не могу остановиться, входя в нее все сильнее. Ее маленькие груди подпрыгивают на моей груди при каждом сильном толчке. Она стонет, и ее спина выгибается дугой. Горячее лоно сильнее сжимается вокруг моего члена, втягивая меня глубже.

- О, - выдыхает она, и я теряю голову.

Это лучше любого наркотика. Она - мой личный сорт кайфа.

Мои руки сжимают ее бедра, притягивая ее ко мне снова и снова, пока я не срываюсь. Я прижимаю ее к стене, наполняя презерватив каждым толчком - так, как я мечтаю наполнить ее, вложить в нее своего ребенка, иметь с ней все, чего я хочу: дом, семью.

Я тяжело дышу. Мои глаза закрыты, и ее пальцы гладят мою шею, зарываются в волосы. Она целует меня в подбородок, в щеку. Ощущения поглощают меня, переполняют. Я хватаюсь за нее, пока пытаюсь вернуться на землю. Я заблудился на небесах.

Она моя… Моя…

Это слово эхом отдается в моих ушах при каждом ударе сердца. Что нужно сделать, чтобы она по-настоящему стала моей?

6. Глава 5

Андрей

Я столько раз обнимал Кристину, и каждый раз это были самые лучшие объятия. Она берет меня за подбородок и притягивает к себе в медленном, томном поцелуе. Я наслаждаюсь тем, чего пока не могу до конца получить. Тем, что мне еще предстоит завоевать.

- Я чувствую, как бьется твое сердце, - шепчет она у моей щеки.

Оно пытается вырваться из моей груди.

- Я мечтал об этом очень долго, - признаюсь я.

- И кончил меньше чем за шестьдесят секунд.

- Как и ты, - я ухмыляюсь.

Она смеется, и я выскальзываю из ее объятий. Отступая назад, я хватаюсь за основание презерватива, стягиваю его, завязываю и выбрасываю, прежде чем натянуть штаны.

Она подходит к столу, берет сумочку и достает тонкий кусочек красного кружева.

- Ты изменился за последний год.

Она быстро натягивает стринги на бедра, качает головой и поправляет юбку. Я действительно хочу сейчас быть с ней в одной спальне и уснуть вместе.

Вместо этого я обнимаю ее за талию, убирая локон с ее щеки.

- Что ты имеешь в виду?

- Теперь ты - мужчина. Ты готов сказать моему папочке, что тебе плевать на его мнение. - Мне нравится, когда она говорит то, что думает, но она ошибается.

- На самом деле, не могу.

Это заставляет ее нахмуриться.

- Почему?

Опустившись на кресло, я сажаю ее на свои колени.

- Потому что твой отец - важная часть твоей жизни. Я не хочу с ним ссориться. Я хочу ему нравиться.

Я хочу, чтобы ее отец принял меня, но знаю, что это не так просто. Я никогда не забуду, как он разговаривал со мной; он всегда смотрел на меня таким образом, словно я был грязью под его ногами. И я не уверен, что могу винить его в этом.

- Если бы ты была моей дочерью, я бы также гонял от тебя всяких придурков.

- Ты окончил училище с отличием. У тебя впереди светлое будущее. - Она начинает дуться. - Ты снова покидаешь меня.

Детка, если бы ты знала, как сильно я сам этого не хочу!

- Но я должен.

- Ты мог бы просто найти себе работу дома, как это делают другие. - Она ложится мне на грудь, опустив голову на плечо, и я целую ее в шею, вдыхая аромат цветов на ее коже.

- Мне нужно сьездить по делам.

- Где гарантия, что ты вернешься?

- Я обещаю.

Вдруг она встает и достает из сумочки маленький фотоаппарат с мгновенной печатью. Ее глаза горят.

- Давай сфотографируемся вместе, на память?

Мне нравится эта идея. Я беру у нее фотоаппарат и вытягиваю руку, пытаясь поймать в кадре нас обоих. В момент, когда я делаю снимок, Кристина корчит рожицу. Я смеюсь над ее выражением лица. И вот такими, живыми и веселыми, мы остаемся на снимке.