- Того - это чего, Сонь? Ещё не умерла, если ты про запах от моего вспотевшего тела.

- Глупости не говори. Я серьёзно. Ты беременна?

Вот тут я даже глаза открыла, так как сил прибить руками подругу уже не было, а так попробую хоть взглядом поразить.

- Мармеладова, я могу быть беременна, если только ночью, когда я спала, чья-то сперма залетела в окно, ибо в другое время суток я всегда в трусах.

Из кухни вышла действительно бодрая Вероника, вытирая руки кухонным полотенцем.

- Соня, она не беременна. Машка болеет и уже несколько недель отказывается идти к врачу.

- Ну, Земляникина! Зачем снова об этом? – простонала я, боясь даже посмотреть в сторону Соньки.

Мармеладова – это создание хуже любого психотерапевта.

- ТАК! А почему я снова всё узнаю последней? И вообще, мы немедленно едем в больницу. Маш, ты реально хреново выглядишь. Бледная, уставшая, ничего не ешь. Вставай. Я отвезу тебя к хорошему специалисту.

Ну, нет! Мне и одного гематолога хватит на всю оставшуюся жизнь.

- Стоп, девочки! Отбой! – кричала я, когда меня в четыре руки потащили с моего любимого дивана. – Я иду во вторник. Вероника, если не веришь, что позвони своему Усманову, он подтвердит мою запись.

- Да неужели? Вот так и идёшь?! Я не обломаюсь и спрошу.

Подруга, грозно хмуря брови, достала из заднего кармана шорт мобильный. Милостиво кивнула головой, а в душе всё съёжилось. Ведь я ещё в пятницу после долгих раздумий решила, что на приём к Усманову не поеду, но запишусь в другую клинику. Да только со всей этой предсвадебной беготней совсем забыла.

Земляникина демонстративно долго искала контакт и с вызовом на всю моську стала ждать ответ абонента, а потом вообще переключила на громкую связь.

- Добрый вечер, Вероника.

Голос Усманова выбил искру из моих нервов, но под неусыпным взглядом подруг только закатила глаза, тем самым выражая своё отношение к их недоверию.

- Добрый, Алексей Дмитриевич. Извините за беспокойство в воскресный вечер, но я очень обеспокоена самочувствием моей подруги Марии. Помните, я …- но докторишка резко перебил ванильные речи Землянички.

- Что с Машей? Опишите мне симптомы? Хотя лучше я сам сейчас подъеду. Вероника, вы с ней? Адрес скажите.

В откровенный столбняк впали все трое. Мало того, что он назвал меня просто Машей, так он, судя по шуму на заднем фоне, реально собирается ехать меня спасать.

Ну, блин, девочки! Подруженьки! Удружили!

Подорвалась с дивана и выхватила телефон из руки всё ещё продолжавшей молчать Ники.

- Алексей Дмитриевич, не надо никуда ехать, - уверенно заявила в трубку и отключила громкую связь, а то мало ли ещё чего сейчас отмочит Усманов.

- В смысле не надо? Маш, что с вами?

Погрозила девчонкам кулаком и быстро скрылась в ванной, ещё и дверь заперла.

- Со мной ничего. В смысле всё хорошо.

- Мария… - строго начинает абонент.

- У меня слабость и тошнота. Нет аппетита. Девочки меня уже хотели в группу будущих матерей вместе с Никой записать.

- А что, беременность полностью исключаем?

- А вы это как врач спрашиваете или как мужчина, который меня уже полмесяца преследует.

- Три недели, если быть точнее, Мари, но сейчас больше как врач.

- Больше? А на сколько в процентах?

- Так, я всё понял. Вы дома? Адрес я знаю. Буду минут через сорок.

- О, а что так долго? Я помереть три раза успею.

- Мася, я за городом, так что не начинай. Тем более, судя по бодрости твоего голоса, до первой смерти я точно успею. Раздевайся и ложись на пол. Приеду и начну сразу реанимировать.

Всё! И снова, Сорокина, ты дочирикалась, ибо я реально слышу, как хлопнула дверца машины и завёлся двигатель.