— Можно, — киваю, соглашаясь с ним. — Возьмём девочек и куда-нибудь сходим. Отдохнём вчетвером.

— Ада не сидит с Алиной, — поджимает он губы. И я уже хочу спросить, почему, но к нам со спины подбегают девочки и переключают всё внимание на себя.

— Мама, я хочу пить!

— Папа, я тоже хочу пить! — малышки подбегают к нам и тянутся к нашим напиткам.

— Нет, — тут же отрезает их желания Фарид. — Сидите здесь. Я вам яблочный сок принесу. А эту гадость вам пить не надо. Желудки себе испортите.

— Но ты же пьёшь, — кривится Саша, взглянув на него, как на лжеца, которого она поймала на месте преступления. — У тебя особенный желудок?

— Если бы! — прыскает от смеха Кудинов и уходит.

Девочки же, не сговариваясь, идут к его сиденью и обе садятся.

— Алина, а где твоя мама? — спрашиваю, пользуясь случаем и отлучкой Фарида. — Почему тебя папа забирает?

— Моя мама болеет, — отвечает она, пожав плечиками. — У неё что-то с головкой и сердечком. Папа говорит, что она лечится и скоро мы познакомимся. Когда она выздоровеет. И тогда она встретит меня и полюбит. А пока я с папой живу. И только он меня любит.

— А ты её не знаешь?

— Не-а, — безразлично отвечает, разглядывая зону отдыха. — Я даже фотографию её не видела.

— А ты хочешь маму? — задаёт вопрос Саша, вглядываясь в глаза своей сестре. Ведь Алина — дочь Фарида, и Саша — его дочь. А это значит, что девочки тянутся друг к другу из-за родства. Не иначе.

— Не очень, — признаётся шёпотом и, оглядевшись, что папы нет рядом, продолжает: — Но я хочу, чтобы у папы была жена. Потому что он всегда сидит в гостиной один и читает книжки. Или работает. И редко улыбается. Не знаю. Мне мама не нужна. У меня есть папа и Эльдар. И Арсений. Ну и тётя Ада.

— Странный он у тебя, — тянет дочь, поморщившись. — И имя у него странное.

— Не знаю, — поправив волосики, малышка разводит руками. — Я его папой называю.

— Мам, а почему Алине так легко? — дочь поворачивается ко мне и возмущённо интересуется. — Она его просто папой называет, а я должна мучиться? Я что, наказана?

— Девочки, сок! Яблочный! — Фарид появляется с двумя стаканчиками напитка.

— Мам, я серьёзно, — не унимается Саша. — Надо решить эту проблему.

Фарид

Отдав Алину на попечение няни, которую вызвал ещё вчера вечером, еду в аэропорт встречать сестру.

Между тем, чтобы встретить тётю из дальней поездки и увидеться со своей новой подругой, дочь выбрала последнее. И я её не виню. Ведь я обещал ей то, что Саша сможет приехать к нам в субботу, но Майя не разрешила. И моя девочка расстроилась, как и дочь Майи. Поэтому мы предложили им альтернативу. Сходить сегодня в лего-городок с няней и мамой Александры.

К тому же общение Ады и Алины не было и вряд ли когда-либо станет нормальным. Моя сестра до сих пор не может нормально общаться с девочкой, которой сама же подарила жизнь. И нет, я не считаю её эгоисткой или монстром за это. Я заставил Аду родить. Я принял за неё решение родить от насильника. Иначе бы всю жизнь после себя винил за то, что у моей сестры из-за первого аборта могло не быть детей. Из-за меня… Я сломал ей жизнь и попытался её исправить, но в итоге сделал ещё хуже. Теперь каждый раз, видясь со мной и Алиной, Ада вспоминает то, что ей пришлось пережить и через что пришлось пройти.

Майю новость о том, что меня с ними в лего-городке не будет, даже обрадовала.

Я же не знаю, как прожил последние несколько дней. Теперь бывшая невеста, её ребёнок, который есть у моей любимой женщины, и новый муж не выходят у меня из головы.

Меня захлёстывает такая ревность и боль в груди, что скулить хочется. Но я отец и не имею права на сантименты и чувства! Вся моя жизнь отныне заключается в том, чтобы радовать двух моих любимок. Сестру и дочь.