Щукина тяжело вздохнула.

«Нет, у меня дел много» — написала девушка, намереваясь прийти, и, в коем веке, просто лечь спать.

Чудовищный режим зубрëжки до этого здорово дал о себе знать. Скоро, действительно, на людей бросаться начнёт...

— Тяжелый день? — усмехнулся Михаил, когда Илларионов прошел за барную стойку.

— Можно, итак, сказать.

— Нелегко быть студентом, — с пониманием кивнул менеджер. — Как дела с блондиночкой?

Бариста удивленно поднял взгляд на собеседника.

— Слухи из четырнадцатой быстро разлетаются.

— Никак. Пока Олеся формально со мной, шансов нет.

— Девушки. Вечно они всё усложняют.

— Ага...

Ему еще никогда не было настолько сложно доработать до вечера. Улыбка появлялась на автомате, кофе варился на «ура», а на душе скребли кошки. Под конец смены, когда ушел менеджер, Илларионову вдруг позвонил брат.

— Дима? — искренне удивился Сергей.

— Привет, братишка, отец попросил передать тебе последние новости. Семейное дело под угрозой банкротства. Нас крупно кинули и подставили прошлые партнёры. Белов предложил сделку: деньги в обмен на твою свадьбу с Олесей.

Бариста чуть не подавился:

— Чего?!

— В общем, дело совсем дрянь. На следующей неделе идёте в ЗАГС, — поставил перед фактом старший.

— Смерти моей хочешь? — спустя минуту поинтересовался Серый.

— Если ее папаша не вольет сейчас средства, придется продавать компанию. Ты же знаешь, наш старик туда всю душу вложил. Он не простит продажи.

Парень зло сжал ладони в кулаки.

— По договору на следующей недели подаете заявление, — непреклонно сказал Дмитрий. — В противном случае... Думаю, понял. Давно не маленький.

— Угу, — сухо согласился с братом Илларионов и сбросил вызов.

«Ну, Олеся, козыри пошли?! Жизни семейной захотела?! Будет тебе жизнь семейная, охренеешь!»

Спустя час, когда немного успокоился, парень угрюмо сидел за учебниками, готовясь к грядущим тестам. Они хотя бы частично отвлекали от осознания печального будущего.

— О, Онегин, а ты чего не весел? Чего голову повесил?! — усмехнулся заявившийся Ванька, сверкая счастьем буквально за километр. — Татьяна отшила?

— Сам спросил, сам ответил — поразительный талант, — холодно подметил бариста, отложив в сторону историю.

Затем устало протер глаза.

— Ну да. Скучный ты, Илларионов. Пары, работа, учеба и никакого разнообразия даже под страхом неизбежного...

— Так, Вань, — резко прервал его Серый. — У тебя есть, что предложить по делу, или я могу не тратить время, переключившись на проект?

— А то. Наслышан о ситуации с Щукиной.

— И? — с интересом уставился на него парень.

— Соври, — в лоб выдал сосед. — Она все равно проверить не сможет. Они с Олеськой не подруги. Это понижает вероятность преждевременного раскрытия обмана.

— Ага, а потом каждый день бояться сковородки из-за угла уже от двух ненормальных? Мне одной по зарез хватает.

— Блин, Серый, ты как ребенок. С бабами вообще нельзя быть честным на все сто процентов, иначе всю жизнь девственником проходишь.

— Не хочется начинать отношения со лжи.

— Хорошо, сиди дальше в запасных, пока Малиновский готовится к штурму.

Илларионов недоуменно нахмурился.

— Просмотри его сторис, балда, — ухмыльнулся Иван.

Бариста последовал совету друга и...

Был готов кого-нибудь разорвать.

— Все когда-нибудь встречают особенных людей, верно? Ребят, кажется, я тоже встретил. И завтра подарю любимой Татьяне музыкальный подарок. Давно не брал в руки гитару, конечно, так что пожелайте мне удачи, — произнес на видеозаписи счастливый Роман.

«В пекло тебя!» — мысленно отправил того Сергей.

— Теперь убедился, что ложь — единственный шанс? Действуй...