– Как думаешь, удалось мне добиться расположение твоей мамы?

– Раз вам есть, что рассказать, то, наверное, удалось. – сухо отвечаю.

Не исключаю, что в сорок лет Николай Петрович хорошо выглядел. Мог заполучить внимание молодой девушки. Но, это уж слишком большая разница в возрасте.

– Долго я получал от ворот поворот. Но, в итоге добился своего. Где-то около года мы с ней встречались. Отношения были сложные. Я частенько пропадал, работа такая была. В общем, что скрывать, вращался в криминальных кругах. Делал деньги и авторитет. Потом и вовсе Лидия узнала, что я женат. Окончательно отрубила. Была у меня семья, и женщины другие были. Что поделать, молодость. – виновато разводит руками.

Этот человек, и его история вызывала только отвращение. Зачем мне надо было это рассказывать. Он смешал память о маме со всей той грязью, в которую её в своё время втянул. Мог бы и не говорить.

Принесли еду. Аппетита не было, от слова совсем. Мне надоело молчать, тем более слушать продолжение истории не было ни малейшего желания.

– Зачем вы всё это рассказываете? – возмущённо спрашиваю его. – Неужели не понимаете, что мне неприятно. Не хочу больше ничего знать о вашем романе с моей мамой. Мне противно. Я ухожу.

Собираюсь подняться со своего места, но Николай Петрович не позволяет. Накрывает своей рукой мою руку и приказным тоном говорит: «Сядь».

Не знаю почему, но я мгновенно сажусь обратно на стул. Сложно не подчиниться этому властному голосу. Всё происходит подсознательно.

– Зачем, зачем… – повторяет раздраженно мужчина. – Затем, что ты моя дочь. И должна знать правду.

Эти слова обухом ударяют по голове. Что несёт этот старик? Это уж слишком.

– С чего вы взяли? Она говорила вам, что беременна? Или вам просто так в голову стукнуло, что я могу быть вашей дочерью? – зло шиплю в ответ. – Вообще, сомневаюсь, что вся эта история является подлинной, а не выдуманной.

Дикий лишь негромко смеётся в ответ.

– Андрей всё проверил, по срокам сходится. Лидия закончила институт, мы в очередной раз разругались, и она уехала в деревню. Позже, написала письмо, что не вернётся, и просила больше не портить ей жизнь. А уже через семь месяцев родилась ты. – спокойно объяснил Дикий.

Я же вся кипела внутри от возмущения.

– Есть вероятность, что у неё был какой-нибудь другой мужчина в перерывах между вашими расставаниями. В конце концов, может на неё напал насильник. Это всё предположения!

– То есть, ты допускаешь, что твоим отцом может быть насильник, – усмехается, – но, только не я? И чем же я так плох?

– Не вижу особой разницы между вами и насильником! Взрослый сорокалетний женатый мужчина испортил жизнь двадцатилетней девчонке. Именно так, и не спорьте! Нашли, что рассказывать, чем хвалиться. Молчали бы уже. У меня никогда не было отца, и он мне не нужен! – злость на этого человека переполняет.

– Я и не набиваюсь тебе в отцы. Больше тебе скажу, быть моей дочерью довольно опасно. У меня много недоброжелателей, – прочищает горло, – так сказать врагов. Я говорил у меня была семья. Так вот, больше десяти лет назад, жену и сына убили. У меня никого нет, только Андрей. На него возлагаю все свои надежды. А тебе просто хотел бы помочь наладить жизнь.

Его личная драма ничуть не смягчает моё сердце. Сам во всём виноват.

– У меня всё в порядке с жизнью. В помощи не нуждаюсь.

– Не говори ерунды. – перебивает Николай Петрович. – Если бы у тебя всё было в порядке, разве подрабатывала бы ты по ночам танцовщицей в каком-то полуподвальным баре? Я знаю, что вы с бабушкой еле сводите концы с концами. Учишься не понятно на кого. Живешь в ветхой квартирке. Неужели, ты не хочешь изменить свою жизнь в лучшую сторону? Получить хорошее образование, стать востребованным специалистом? Я не предлагаю тебе просто достойное жилье, дорогую машину и безлимитную банковскую карту в придачу. А предлагаю своим умом и трудом достичь чего-то большего. А, если ты моя дочь, то поверь, ума у тебя достаточно, чтобы принять правильное решение.