- Уберешь, я сказал! Поговори мне еще! – Рамазанов сказал это таким тоном, что Катя быстро скрылась в кухне, осознав, что его не следует больше злить.

Юля продолжала молчать, тяжело дышала и неотрывно смотрела Дамиру в глаза. Он видел, чувствовал как ей больно.

- Учитывая твою производственную травму, сегодня ты можешь быть свободна. Придёшь завтра, - он отвернулся от нее и вышел из ванной.

На следующее утро Дамир посчитал цель наказания достигнутой, и, наблюдая за тем как Юля покорно собирается одеть кляп прежде, чем пройти вглубь квартиры, спросил:

- Ну что, Юля, есть еще желание поиграть со мной?

Юля молчала, опустив голову, и пыталась распутать ремешки кляпа. Он подхватил ее лицо за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. Юлька от его прикосновения дернулась всем телом и продолжала молчать.

- Говорить разучилась? Отвечай, давай! Ты собираешься еще выкидывать какие-то фокусы?

- Нет, - едва слышно выдохнула она.

- Хорошо, можешь идти работать. Это тебе пока больше не понадобиться. Но если, что-то начудишь, то кляп и прочие воспитательные инструменты будут ждать тебя здесь, - произнес он, забирая из ее рук кляп, и положил его в пакет.

8. Глава 8. Ландмессер.

По своей природе человек – стайное животное, хищник. И если вожак этой стаи кого-то травит, то вся стая, теряя тот самый пресловутый человеческий облик, нападает на жертву. Именно об этом размышляла Юлька, ступая босыми ногами по ковролину в коридоре гостиницы. Когда то давно ее впечатлила фотография, где среди сотен рабочих, вскинувших руку в нацистском приветствии, был один, который не зиговал и демонстративно сложил руки на груди. Один против обезумевшей стаи. Его звали - Август Франц Ландмессер. Таких вот Ландмессеров единицы, остальные же забывая о сострадании, превращаются в бессердечных ублюдков, загоняющих добычу и в азарте кричащих "ату ее, ату"!

Определив обязанности Юли, и поставив своих подчинённых в известность о новом "сотруднике" в компании, Рамазанов не скрывал своего пренебрежительного отношения к ней. Ему достаточно было отпустить пару злобных комментариев в ее адрес, и как в офисе, так и в отеле каждый считал своим долгом также оскорбить ее и напакостить ей исподтишка.

Катя, например, демонстративно кривилась, когда ела, приготовленный Юлькой завтрак, и пыталась уличить ее в краже продуктов или в том, что она ест, приготовленную для "хозяина" еду. Но Юля не ела ни крошки со стола Дамира, несмотря на то, что ей всегда голодной, было тяжело бороться с искушением. И дело было не только в том, что она принципиально ничего бы не взяла у него, а еще и в том, что буквально через полчаса после того, как она покидала его квартиру, Юля отправлялась на тренировку, а есть перед ней никак нельзя. Готовила же Юля отменно, и тут, как ни странно, на помощь приходил сам Дамир, который хоть и ни разу не хвалил ее стряпню, но съедал все подчистую, чуть ли не вылизывая тарелку.

В офисе же основным гестаповцем выступала секретарь Дамира - Полина Андреевна. Она составляла Юле целый список того, что бедной полуночной Золушке следует сделать. В списке помимо традиционной уборки пола, были включены и протирание пыли на всех мыслимых и не мыслимых поверхностях, мытьё посуды, которую сотрудники резко разучились мыть самостоятельно, и, мойка окон, светильников, и прочее и прочее. Ни одна уборщица ранее не делала ничего подобного из составленного Полиной Андреевной списка. Помимо самого списка она, не стесняясь в выражениях, оценивала работу Юли, выполненную накануне. Несложно догадаться, что качеством уборки она никогда не была довольна.