Он толкнул меня под столом туфлей и, когда я подняла взгляд, кивнул на неприметный коридор в другом конце зала.

– Прошу прощения, – Шторм поднялся из-за стола, – отлучусь ненадолго.

Перед тем как уйти, он наградил меня весьма красноречивым взором. Я должна пойти следом и отказ не принимается. 

Я знала, что эта была заведомо плохая идея, знала, но встала из-за стола и, тактично извинившись, зацокала каблучками по керамическому граниту. 

Оказавшись в тусклом коридоре, я сощурилась, привыкая к освещению и даже не успела оглядеться по сторонам, как вокруг моего запястья сомкнулись пальцы. Замерла, дыхание затаила, а он подошёл со спины очень близко, но не прикоснулся.

Мы молчали. Громкий стук наших сердец был красноречивее тысячи слов. Я прикрыла глаза и, утопая в секундах непонятной слабости, неожиданно ощутила потребность в его объятиях.

– Я скучал, – его жаркое дыхание опалило шею. – Моя сладкая девочка.

От звуков низкого голоса я готова была рассыпаться на мелкие частички или же растечься лужицей у пары шикарных туфель из чёрной кожи. Это же Шторм и это его низкий, грудной голос. 

Одним рывком Саша развернул меня к себе лицом. Долго и пронзительно смотрел с высоты своего роста, а затем коснулся ладонью моей щеки. Я предательски задрожала, колени подкосились и, возможно, упала бы на пол, если бы не внутренний голос, проснувшийся в последний момент.

Убрала его руку. Силой воли заставила себя отойти на один шаг назад. Глубокий вдох сделала, кривовато улыбнулась. Да, мы сейчас стояли очень близко, слышали дыхание друг друга и, наверное, в какой-то другой реальности уже должны были жадно целоваться и в спешке снимать одежду, но… Я хорошо помнила оттенки боли, которая до сих пор жила во мне после нашего расставания.

“Нет, Шторм, больше я не твоя сладкая девочка”, – крикнуть хотелось, но я не смогла. Вместо этого наклонила голову вправо, мазнула по бывшему взглядом, вложив в него максимум равнодушия и спокойствия.

– Зачем ты меня позвал? – спросила на удивление спокойным голосом, хотя внутри всю колошматило не по-детски.

– Хотел услышать твой голос.

– Глупая причина, не находишь? А если серьезно?

– А если серьезно, – Шторм ухмыльнулся, шаг в мою сторону сделал, но увидев предупреждающий взгляд, решил больше не приближаться. – В какой гостинице ты остановилась?

– Хочешь прислать цветочки? 

– Тебя хочу.

Я замолчала, не ожидая, а он всё-таки подошёл. Тисками сжал талию, одним рывком к стене прижал. Задышала с трудом. По спине рассыпались мурашки, а во рту вдруг пересохло.

– Даша, тебе не кажется, что ты должна кое-что объяснить?

Я попыталась ухмыльнуться, но губы дрогнули и всё моё напускное равнодушие предательски пало перед великим Штормом. 

– Что ты делаешь рядом с Титовым? 

– Работаю. Разве не видно?

– Коммерческим директором, – промямлил он, – напомни-ка сколько тебе лет? Точнее, за какие заслуги такая должность? Ты спишь со своим боссом? 

В груди сдавило. Кажется, от злости я даже забыла, что нужно дышать. Пальцы в кулаки сжала, едва сдерживаясь, чтобы не влепить звонкую пощечину. Разозлил меня Шторм, зацепил за самое больное. Можно подумать, все мои достижения в карьере – не результат усердной работы, а лишь плата за пользование телом. Ну конечно же, это у него я работала личной помощницей, хотя могла пойти по карьерной лестнице вверх и Шторм прекрасно это знает. 

– С Титовым у нас исключительно деловые отношения, если ты это хотел узнать, – ответила, немного поразмыслив. 

– Да? – удивился Шторм, – Я думал ты улетала в Европу, а оказывается была рядом всё это время, в пятистах километрах.