— Он любит другую девушку, — сказала и замерла. Догадается?

Не то чтобы Макар был непроходимо туп. Просто в ту реальность, в которой живут такие, как он, Руслан и Алена таких, как Эва, не допускают даже мысленно. Поэтому он не догадался, зато неожиданно помог.

— Так это что, месть такая? Раз я тебе не нужна, отдамся первому встречному?

— А разве у тебя не так? — тихо спросила Эва, радуясь этой внезапной подсказке. — Разве ты не мстишь Алене?

Макар снова навалился сверху, на этот раз подложив ей под затылок обе руки, согнутые в локтях, а вес тела перенес на локти. И тогда ее ладони сами взметнулись к его затылку.

— Ты не самый худший вариант, — она даже улыбнулась от радости, что получается говорить только правду. Чистую. — Не то, что не худший, а один из лучших. Нет, не так. Лучший.

Зарыться в волосы, пробежаться кончиками пальцев по рельефной спине, погладить и обнять плечи…

Эва вспомнила, как эти мышцы двигались под ее руками, и пальцы ног сами собой сжались в сладкой судороге, а Макар неизвестно как, но почувствовал. Он не то чтобы улыбнулся, скорее оскалился в ответ и неожиданно прихватил зубами шею под подбородком.

— Издеваешься? Я тебя предупредил, презервативы в машине, а второй раз без защиты лучше не рисковать.

Он резко выпустил ее и поднялся, подбирая с пола джинсы. Сразу же без него стало неуютно и холодно. И пусто. Эва сдернула со стула платье и поспешно натянула — почему-то, стоило ему одеться, собственная нагота сразу стала смущать.

Макар тем временем порылся в карманах джинсовой куртки и положил на стол три порядком измятые купюры.

— Вот возьми. Извини, это все что нашел.

— Что это? — она встала и подошла ближе. — Доллары?

Горло перехватил спазм, и Эва чуть не задохнулась. Стодолларовые купюры, триста долларов. Это для нее все, что произошло, казалось сбывшимся сном и воплотившейся мечтой. А для Макара — всего лишь очередным проходным вариантом, который он тут же отконвертировал в более устойчивую валюту. В триста долларов.

Она метнулась к нему как кошка, он даже отпрянул от неожиданности. А Эва со всего маху влепила звонкую пощечину. Макар уставился на нее, изумленно потирая щеку, но видя, что она снова замахивается, отбросил куртку и схватил девушку в охапку.

— Ты с ума сошла?

— Не смей, — говорить не получалось, из груди вырвался несвязный сиплый шепот, Мак даже наклонился, чтобы лучше слышать, — не смей мне платить, я не буду спать с тобой за деньги!

Он посмотрел очень странным взглядом, а потом сжал объятия сильнее, полностью ее обездвижив, и уперся в макушку подбородком.

— А не за деньги будешь? — и продолжил негромко, по-прежнему обвивая ее руками: — Дурочка. Я не собирался платить тебе за секс. Это за фотографии.

— Фотографии? — пробормотала она ему в плечо.

— Кто-то обещал фотопортрет на день рождения, или ты уже забыла?

— Нет, не забыла, — Эва сглотнула и потерлась щекой о футболку. Она была так благодарна ему за находчивость и эту маленькую, но такую важную для нее ложь, что готова была расплакаться. — Дай мне свою электронную почту, я пришлю туда.

Макар осторожно ослабил одну руку и заглянул ей в лицо:

— Ты больше не будешь драться? Мне нужно взять телефон.

Эва помотала головой и отстранилась. Она понимала, зачем Мак оставляет деньги, понимала, что никакого продолжения не будет.

Такому мужчине, как Макар, не нужна восемнадцатилетняя девчонка даже в качестве любовницы. Тем более в качестве любовницы. Значит, в принципе не нужна. Тем временем Мак протянул Эве ее же телефон.

— Разблокируй, — вбил свой номер, нажал на вызов, а затем сохранил контакт. Положил телефон рядом с купюрами и повернулся к ней. — Все, жду фотки.