Эва оббежала немалый круг, подняв телефон вверх. Глухо. Самое обидное, что и лес был не то чтобы непроходимые чащи — обычные деревья. Дубки, осинки, не слишком высокие. На них даже нельзя было влезть, чтобы сориентироваться, где она находится.

Как скоро ее хватятся и хватятся ли вообще? Алена вся в своей новой любви, а остальные вряд ли вспомнят о ней, хотя, может, она и несправедлива к сестре. А вдруг ее уже ищут? И не могут найти? Липкий, холодный страх пополз по позвоночнику и пробрался к желудку.

«Надо звать на помощь!»

— Эй! Э-э-э-эй! — завопила Эва изо всех сил, вытирая непроизвольно выступившие слезы.

Стало очень страшно. Солнце уже не прыгало по листве солнечными зайчиками. Это сколько она пробродила в лесу? Несколько часов так точно. Скоро стемнеет, неужели ей придется здесь заночевать? Страх придал силы, Эва вдохнула побольше воздуха и крикнула:

— Эй, есть кто-нибудь?

— Кто тут шумит? — зашелестел кустарник, тот самый, что тянулся через весь лес. И когда оттуда показался мужской силуэт, Эва не сдержалась.

Всхлипнула и бросилась навстречу, размазывая по щекам слезы. На шею бросаться, конечно, не стала, но в локоть вцепилась.

— Эвангелина? Ты как сюда попала? Ты что, за мной шла? — он был не то что удивленным, скорее обалдевшим.

— Я заблудилась. Как хорошо, что ты меня услышал! — забормотала Эва, лихорадочно моргая и отпуская локоть парня.

Не хотелось выглядеть заплаканной малолеткой, потому что перед ней, глядя с недоверчивым прищуром, стоял Макар.

4. Глава 3

— Заблудилась? Как здесь можно заблудиться, мой дом отсюда не так далеко, — Макар удивленно ее разглядывал, и она совсем стушевалась.

— Да? Ну хорошо, ты мне просто скажи, куда идти...

Он оборвал ее, взяв за руку, и снова заглянул в лицо.

— Чего зареванная такая? В самом деле заблудилась?

Эва кивнула и закусила губу, чтобы снова не разреветься, на этот раз от стыда. Она правда плутала в трех соснах? Или, скорее, осинках? Если Макар сейчас поднимет ее на смех, она этого точно не переживет, но тот смеяться не собирался. Осмотрел ее с ног до головы, продолжая держать за руку.

— Давно бродишь?

Эва кивнула, он указал куда-то себе за спину.

— Поселок там. Здесь за кустарником речка. Тут полчаса идти максимум, ты по кругу, видать, ходила.

— А почему связи нет? — она подавила всхлип и показала на телефон.

— Потому что антенна дохлая, и телефон дрова. Тебе что, Бессоновы не могли нормальный телефон купить?

— Это мама подарила, — сказала Эва, и Макар замолчал. Она аккуратно высвободила руку. — Я пойду. Скажешь, как мне дойти до поселка?

— А если снова заблудишься? — он взял ее за плечо и развернул в сторону речки. — Нет, идем со мной, я окунусь, а ты подождешь. Обратно вместе вернемся. Не хочешь искупаться?

— Я? Так я же без купальника!

— Прикинь, я тоже! — он засмеялся и подтолкнул ее вперед, она только успевала переставлять ноги.

В ушах гулко ухало, сердце билось так часто и громко, что Эва опасалась, как бы не услышал Макар. Внутри играл настоящий оркестр.

Он! Идет! С ней!

Он позвал ее с собой, смотрел на нее, держал за руку, это же птичкануться можно!

Теперь Макар шел впереди, разводя руками ветки, а она спешила следом и любовалась широкой спиной и крепким загорелым затылком. Как бы удержаться и не запищать от радости?

Кустарник вдруг закончился, и они вышли на крутой берег, который резко обрывался, нависая над неширокой речкой.

— Здесь глубоко? — спросила Эва, млея уже оттого, что может вот так просто задать ему вопрос, пусть даже самый обычный.

— Попробуй, узнаешь, — усмехнулся Макар, — или ты плавать не умеешь?