Кто-то из девчонок бросился за ним, я же стояла как прокаженная, ко мне никто не подходил, но смотрели многие. Женщина в золотых очках грозно оглядела толпу и, выцепив из нее Карину, кивнула старосте:

— Костина, ко мне в кабинет. Все остальные — марш на пары!

Дважды приказывать не пришлось — народ резко вспомнил об учебе и заторопился, кто куда. Тоня с Димой и девчонками из моей группы побежали вверх по лестнице. Я за ними. Мои убежали выше, а свою соседку я догнала на третьем этаже. Тонька красная была как рак — то ли запыхалась от бега, то ли перенервничала. На меня смотрела со страхом. И меня это вывело из себя. Да, она не просила себя защищать, но ведь на него она сама показала!

— Что случилось? Тонь, ты же сама сказала, что это твой Алик!

— С ума сошла! Это Илья Архангельский! Он… Господи, что ты наделала, Алён? И меня приплела! Мало мне проблем? Ты вообще новенькая, тише воды должна, а ты…

— А кто он такой, этот Архангельский?

Я уже и без Тони поняла, что серьезно влипла, но сейчас меня взбесили ее причитания.

— Как это кто? Я тебе разве про него не рассказывала? Да быть не может! Ладно, давай вечером в общаге? У меня пара…

Она не стала дожидаться моего ответа, перемахнула через две ступеньки вверх и понеслась дальше. Я не стала ее догонять. И так уже опоздала. Что еще за Архангельский на мою голову?!

Я брела к аудитории, думая о том, как могла так ошибиться. Вот именно сейчас все собралось воедино — нелюдимость и неразговорчивость парня на вокзале, его помощь с чемоданом, его независимое, нет, наплевательское отношение к королю универа Князеву. Алик, который, по словам Тоньки, юзал всех подряд, точно не мог быть таким самодостаточным, как этот парень.

Ну ты и лохушка, Алёна! Психолог недоделанный. И как работать будешь, если так лажаешь?!

Я продолжала себя ругать, когда постучала в дверь аудитории. Незнакомый профессор удивленно посмотрел на меня:

— Алёна Беляева, я новенькая.

— Да-да, проходите. Садитесь.

Легко сказать: “Садитесь”. Рядом с Димой сидел Васин и неприятно скалился. У Иры рядом было пусто, но она едва заметно покачала головой — ясно, ждет Карину. У остальных — все было занято, кроме Лизы. Но, увидев меня, Лизон демонстративно кинула свою сумку на свободный стул.

Все понятно. Я медленно пошла в самый конец аудитории.

10. Глава 10

Я сидела и писала очередную лекцию, думала о том, что, кажется, снова оказалась в вакууме. Такое со мной часто бывало в моем первом вузе. Нестрашно, на самом деле, я привыкла, но все равно неприятно: я снова сижу одна и вижу только спины перед собой.

Карина пришла минут через пять после меня, села рядом с Иркой и ни разу не обернулась. Да, с Архангельским вышло некрасиво, надо будет извиниться как-нибудь, но отчего такая реакция? Я что живого Бога облила компотом?! Понятно, что не левый студент, раз его ректор к себе звал и “телек” приехал. Я даже решила отвлечься от лекции и втихаря погуглить этого Архангельского, но едва взяла в руку телефон, тут же услышала возмущенное покашливание препода. Да, на сегодня мне хватит уже внимания.

После пары ко мне подошла Карина. По ее виду я сразу поняла: ничего хорошего она мне не скажет. За ее спиной маячили Дима и противный Васин.

— В общем, твое счастье, что Архангельский не стал на тебя жаловаться, Алён! Но съемку ректора для “Первого канала” ты почти сорвала.

— Что?!

— Не перебивай, пожалуйста. Короче, ты у нас новенькая, и я только что огребла из-за тебя от нашего проректора по работе со студентами. Я ей сказала, что чисто недоразумение, случайно получилось… Но мало ли кто еще чего скажет ей?