Я невидящим взглядом смотрю на комнату. Начинаю быстро-быстро дышать, нервы скручены в узел, зубы начинают стучать друг о друга. Мужчина — или мне стоит называеть его клиент — включает на пульте музыку, я вздрагиваю.

— Сними платье, — говорит он.

Его голос мягкий, словно он просит, а я могу отказаться.

Я завожу руки назад и нервно дергаю молнию, она не поддается. Слезы подступают к глазам. Я хочу кричать, хочу убежать отсюда, забиться в угол, чтобы никто меня не трогал. Мне все же удается расстегнуть молнию, платье падает к моим ногам. Я хочу прикрыться, но не решаюсь. Петр молча смотрит на меня.

— Какая ты вкусная, — усмехается он. — Подойди ближе, дай посмотреть на тебя.

Каждый шаг отдается болью в груди, пульс так сильно шумит в ушах, я опасаюсь, как бы меня не хватил инсульт. Медленно подхожу к нему и останавливаюсь в метре от кресла. Я смотрю ему где-то в район шеи.

Это не со мной. Не со мной. Не со мной.

Повторяю про себя снова и снова.

— Красивая. Сядь на стол.

Я кидаю взгляд на стол, а потом иду к нему. Делаю, как сказал мужчина. Сжимаю руки в кулаки, впиваюсь ногтями в мягкую плоть.

Я одного не могу понять, почему эти мужчины не найдут себе нормальных женщин. Неужели платить за секс лучше? Или они таким образом утверждаются? Посмотрите, сколько у меня денег, я могу купить себе элитную проститутку.

Петр допивает алкоголь жадными глотками и подходит ко мне. Он не сводит взгляд с моих ног. Хватает меня за лодыжку, я вскрикиваю от неожиданности и валюсь на стол. Инстинктивно пытаюсь вырвать ногу из его захвата, но он лишь сильнее сжимает. Слезы катятся из глаз, стекают по вискам вниз. Но это слезы поражения… Я сдаюсь, точнее, отдаюсь за деньги.

Я шлюха.

— Какие у тебя ох*енные ножки, м-м-м, — проводит по икре языком.

Меня колотит от отвращения, а он вообще не обращает на меня никакого внимания. Расстегивает босоножку и… нюхает мою стопу. Я в таком шоке, что даже перестаю плакать. А потом… Потом он начинает облизывать мои пальцы. В ужасе смотрю на его язык и чувствую его слюну… Боже, меня сейчас стошнит.

— О, да, — стонет он.

Вижу, как он пытается расстегнуть свои брюки, там топорщится характерный бугор. Он спускает штаны и сразу стаскивает боксеры. Я закрываю глаза и стараюсь не морщиться от отвращения от вида его члена. Он там очень волосатый, а его член маленький и сморщенный. И когда я говорю маленький, там не больше десяти сантиметров, а окружность, как у шариковой ручки. Наверное, это хорошо, не будет больно.

Тем временем Петр снимает с другой ноги обувь и проделывает то же самое. Он стонет, причмокивает и издает отвратительные звуки. Слышу, как водит кулаком по члену, дышит рвано. Фу, какой ужас.

— О, да… Еб*ть… Какая ты хорошая бл*дь… — говорит между сосанием моих пальцев. — Только не трогай меня и молчи.

Будто я собираюсь его трогать.

— Я сейчас кончу… Кончу… Тебе нравится?

Я молчу. Мне, блть, вообще НЕ нравится.

Он отпускает мои ноги, они просто свисают со стола, и я чувствую, как он… кусает меня за внутреннюю часть бедра! От боли я начинаю кричать, такое чувство, что он пытается откусить от меня кусок! А потом он резко отстраняется и со стоном кончает на мой живот, сам падает сверху. Я чувствую его тело, и мне так противно. Он дышит тяжело, словно пробежал марафон. А я боюсь даже моргнуть. Это все? Неужели все закончилолсь? Я не знаю, кому молиться, чтобы это оказалось правдой.

Петр начинает смеяться, а затем целует меня в щеку.

— Это было потрясающе, Агата. Давно я не испытывал такого мощного оргазма. Ты идеальная спутница на вечер, — говорит мужчина.