— Я рада, что ты живешь своей лучшей жизнью, правда, — сказала я искренне.

— Ты тоже можешь! У вас с Любой может быть все в ажуре.

— Я не думаю, что такая работа для меня…

— Я завтра встречаюсь с клиентом, а он будет с другом. Оба безобидные, никакого интима. Пошли со мной, потом сама решишь.

— Не смогу я, Женька.

— Почему? Четыре часа времени и двадцать пять штук в кармане.

— Сколько? — я едва не подавилось виноградом, который засунула в рот.

— А ты что думала. Ценить себя надо. Пара таких свиданий, и оплатишь племяннице лечение.

— А если они захотят… интима?

— Тогда ценник выше. Обойдешься одним свиданием, — подмигнула Михайлова.

Один раз… Этого я и боялась. Так все говорят. Один раз и все. Но кем меня это сделает? Я потеряю последний моральный ориентир. Я не осуждаю Женьку, но себе такого не хочу.

— У меня есть парень, — говорю я.

— И что?

— Я не смогу его предать.

— А он тебе бабками поможет?

— Не знаю, — пожимаю плечами.

— А ты спроси. А то как в трусы лезть, так они горы обещают, а как реально до чего-то существенного доходит, так у них зарплата нескоро.

— Я не хочу втягивать его в свои дела, — говорю я.

— А как ты собираешься все оплатить? Какие варианты, м?

Я начинаю раздражаться. Чего она ко мне пристала? Я сама знаю, что вариантов у меня нет!

— Что-нибудь придумаю.

— Мой тебе совет, Агата: бери, пока дают. Я тебе предложила помощь. Буду ждать до завтра. Нет, так нет.

Настроение резко испортилось. Мы обменялись с Женькой номерами телефонов, и я пошла домой. По дороге мне позвонила Таня и сказала, что Любе делают дополнительные анализы, а у меня вместо ее слов одни цифры в голове.

Ничего, прорвемся…

Дома я все убрала и легла на диван, просто перевести дух. Мне было так страшно… Что если я не смогу все оплатить? Больница напишет заявление в полицию, и у меня отберут Любу. В лучшем случае ее отправят кукушке-матери, а в худшем — детдом. Кто будет следить за ее сахаром? А за сердцем… Боже, мне нельзя ее потерять! Нельзя.

Я села и приложила ладонь к груди, сердце билось на износ. Слезы душат, нечем дышать. Кажется, у меня паническая атака…

И тут внезапно звонит телефон. Руслан. Конечно, я Женьке просто так заливала про парня… Но мне бы хотелось с Русом чего-то настоящего.

— Алло, — тихо отвечаю.

— Привет, карамелька. Как дела?

— Нормально, — прочищаю горло. — А у тебя?

— Тебя услышал, и лучше стало. Расскажи мне что-нибудь, малышка, хочу тебя послушать.

Кусаю губы. Что тебе рассказать, Руслан? Могу ли я рассказать ему? Мы мало знакомы, и я буду жаловаться… Я не знаю. Такие сомнения терзают душу.

— Прости, у меня нет настроения, — говорю я.

— Что-то случилось?

— Племянница в больницу попала.

— Что-то серьезное?

— Нет… Надеюсь. Сейчас лечится. Сам знаешь, как дорого в больницах, — говорю, а горло кислотой разъедает.

— Я могу чем-то помочь? — спрашивает серьезно.

Он ведь мне ничего не должен…

Но мы, люди, всегда верим в сказку. Думаем, что кто-то нас спасет. Я бы очень хотела, чтобы Руслан меня спас.

— Я… — начинаю говорить, но Руса кто-то отвлекает.

Он говорит с кем-то, а потом ругается.

— Я тебе перезвоню, Агата, — и отключается.

Пульс частит в ушах. Я в таком шоке.

Я едва не попросила у него денег…

Остаток дня я хожу как на иголках. Прихожу в больницу, вижу новые счета и иду плакать в туалет. Мне никогда столько не выплатить. А Любу выпишут через пару дней…

Племянница спит, а я никак не могу уснуть. Беру в руки телефон и отправляю Руслану сообщение в мессенджере.

Агата: Ты спрашивал, можешь ли чем-то помочь… Если твое предложение еще в силе, то я бы хотела им воспользоваться.