– Допустим, – холодно произнёс он. – Дальше что?

Я с надеждой смотрю на него.

Так же, как вчера на Мирона, когда он сам предложил поговорить. Только говорил он один. Объяснял мне, что позвал на торжество очень влиятельных и уважаемых людей. И неужели я думала, что он позволит его опозорить, отменив нашу свадьбу. Разговора не получилось. Зато я поняла, что Мирона удовлетворила наша досрочная регистрация.

А сейчас я хочу, чтобы меня больше не расспрашивали ни о чём. Я не могу рисковать здоровьем бабушки. Если Мирон даже просто узнает, что я говорила с незнакомым мужчиной, то мне несдобровать.

А если узнает, о чём говорили … боюсь, что последствия для меня и бабушки окажутся губительными в прямом смысле слова.

– Мне пора. Я сегодня хочу попасть в больницу. Мирон с утра уже там. Встречается с важными людьми, чтобы договориться об операции.

– Тогда ты почему не с ним?

Какой он всё-таки дотошный.

– Он просил, чтобы я отдохнула. И привела себя в порядок.

Я почти не соврала. Мирон не любит появляться со мной на людях, когда я плохо выгляжу.

Я согласилась с ним. За эти два дня произошло столько событий. Мне просто необходимо было собрать свои мысли в кучу. Я не смогу помочь бабушке, если буду постоянно распускать нюни.

– Я опоздал всего на день, – мрачным голосом заявил незнакомец.

Я вздрогнула:

– На два.

– Даже так? Впрочем, неудивительно. Глеб мне рассказал, как он с тобой обращается. Чувствовал, наверное, что может потерять.

– Вы с Глебом ничего не знаете о нас. Он помог нам…

– Мне достаточно того, что я вижу, Ксения. И Глебу я верю, как себе.

Он больше не называл меня Ксю. Почему–то меня это сильно расстроило. Порвалась какая-то невидимая ниточка между нами.

– Послушай, – он присел рядом со мной на корточки и положил ладони мне на колени, – если у тебя проблемы или, например, деньги нужны бабушке, я помогу. Ты не обязана делать то, чего не хочешь делать. Даже если он и помог в чём–то очень твоей семье.

На миг в моей голове мелькнула мысль – а что если? Нет, тут же я спустила себя на землю. Нельзя, я теперь полностью завишу от Мирона.

Жилья у меня своего больше нет. Мирон оформил кредит на операцию. Нужно рассчитываться с людьми. Чем мне сможет помочь незнакомец?

Может, всё-таки уточнить у него самого, раз он так настаивает? Насколько он сможет помочь? Кто меня и бабушку после операции приютит к себе?

Нет, о том, что я продала квартиру, ему ни в коем случае нельзя говорить. Что–то мне подсказывает, что он пойдёт разбираться с этим. А бабушке нужна срочная помощь. Нельзя откладывать операцию.

– Ксения, – он сильно сжал мои колени, – всё произошло позавчера, после нашей встречи, правильно?

Я молча кивнула. Главное, не расплакаться, а то он всё поймёт.

Он немного ослабил хватку, нежно провёл пальцами по ноге:

– Ты как? Тебе было очень плохо?

– Всё в порядке. Спасибо.

Стараюсь быть немногословной. Пытаюсь сосредоточиться на его пальцах. Запомнить, как это бархатно, когда он касается меня.

Наверное, это последняя наша с ним встреча.

– Он принуждал тебя, Ксения?

– Нет.

– Не слышу радости в твоём голосе, – он встаёт и отходит на пару шагов.

Я вижу, как он опять злится и сжимает кулаки. А на моём телефоне высвечивается "Мирон".

17. Глава 16

– Мне пора, – я тихо сообщаю ему. – Надо срочно подписать какие-то документы в больнице.

Слёзы всё-таки подбираются к глазам, но сейчас это можно списать на болезнь бабушки.

– Я всё понимаю, Ксения, – он больше не сжимает свои ладони, наоборот, дотягивается до меня и медленно проводит пальцами по моим рукам. – Сейчас тебя отпущу. Скажи, это он звонил?