Я послушалась. И опустила голову на свои ладони, на которые снова закапали горькие слёзы.

Марья Фёдоровна встала и подошла ко мне. Присела рядом и взяла за руку:

– Поверь мне, девочка, я совсем тебе не враг. Помогу тебе разобраться. Насколько это возможно, конечно.

– Это трудно сделать. Поверить кому-то ещё. Особенно теперь, когда моя бабушка заболела. Ведь у меня больше никого нет из родных.

– Я так и подумала.

Я взглянула на неё с удивлением. Она ничего больше не успела пояснить, потому что у неё зазвонил телефон.

– Да, не волнуйтесь, пожалуйста. У Ксении всё в порядке. Через полчасика она спустится вниз.

– Мирон? – я нахмурилась.

Она утвердительно закивала головой.

– Вот что, Ксения. Я сегодня не буду тебя осматривать. Ты в таком состоянии... Только, прошу, не выдай меня. Ты же, наверное, в курсе, как проходит осмотр?

Теперь я закивала в ответ.

– Вот и хорошо. И с ним веди себя сдержанно. Он просил, чтобы я дала тебе успокоительное какое-нибудь. Но я вижу, что ты в норме. Это лишнее. В общем, скажешь, что я тебя осмотрела. Тебя что-то беспокоит в данный момент? Боли, кровотечение?

– Нет, всё в порядке. Честно, я не вру.

– Когда следующие критические дни?

– Через три дня.

Марья Фёдоровна погладила меня по голове:

– Вот и замечательно. После них придёшь, подберём тебе контрацептивы.

– Мне это больше не понадобится, – недовольно буркнула я в ответ.

– Ну и отлично. Приходи тогда просто на осмотр, посмотрим, как идут у тебя дела, – она потянулась за блокнотом. – Говори, как бабушку зовут. Попробую узнать для тебя подробности.

– Правда?

– Правда, – спокойно ответила она. – Только, прошу, Ксения, об этом никому ни слова. Ни Мирону, никому. Понимаешь? На такие осмотры, как сегодня, меня вызывают серьёзные люди. Они ни с чем не посчитаются. И отказаться нельзя. Отправят работать в поликлинику. Или вообще за город. Если чего не хуже. А здесь людям тоже нужна помощь.

– Не волнуйтесь, Марья Фёдоровна. Я, кажется, начинаю понимать, как мы с бабушкой ошиблись. Я, конечно, вас не выдам. Спасибо большое. И на приём к вам обязательно приду. Только пока не смогу вас отблагодарить за вашу доброту.

– Не страшно. Буду рада помочь тебе. Теперь вытирай слёзы. И не показывай ему свою слабость. Говори, как зовут бабушку.

– Марья Фёдоровна, тут ещё кое-что, – я подтянула брюки до колена.

Доктор нахмурилась, но тут же взяла себя в руки:

– Сейчас всё обработаем. Глубокая рана, хорошо бы зашить. Но не хочется тебе сегодня обезболивающее колоть. Ладно, сейчас что-нибудь придумаем.

Через двадцать минут я вернулась к Мирону. Он разговаривал с каким-то врачом. Хотела подбежать и расспросить о бабушке, но вовремя сдержалась. Как меня научила Марья Фёдоровна.

Когда он меня, наконец, заметил, то сразу заулыбался:

– Ксюша, сразу видно, доктор тебя подлечил. Даже лицо посветлело. Как прошёл осмотр?

– Спасибо, хорошо.

– Таблеточку дали?

– Не волнуйся, в этом месяце мне беременность не грозит.

Мирон просто расплылся в довольной улыбке:

– Ты права, дети нам с тобой ни к чему пока. Вообще, я имел в виду успокоительное. Но уже вижу, что доктор выбрал правильное лечение.

– Мирон, – не удержалась я. – Я хочу сделать перерыв в наших отношениях. Понимаешь?

– Ну да. Как скажешь, Ксюша. Идём?

– Куда? – спокойствие снова начинало меня покидать.

– Поговорим с лечащим врачом твоей бабушки.

– Правда? Спасибо, Мирон, – я радостно бросилась ему на грудь.

Он тут же, как в старые добрые времена, обнял меня и поцеловал в макушку. Мне снова стало неудобно. Он столько делает для меня.