– Там есть большая луна, – сообщила Уинни, изучая информацию датчиков, – точнее, две луны.

Наличие большой луны считалось неблагоприятным для развития цивилизации. Ну или крупных животных, коль на то пошло.

Фильтры смягчали отраженный свет, и теперь астронавты видели звездочку и два диска, один в несколько раз больше второго. Звездочкой была вторая луна, предположительно захваченный астероид. Изображение максимально увеличили и сосредоточились на большей луне, пытаясь найти следы чьего-либо пребывания. Но корабль все еще был чересчур далеко. С такого расстояния не удалось бы различить даже здание высотой с Берлинскую башню Бергмана.

Странное это было чувство. Сколько раз люди приближались к планетам, подобным этой, буквально моля о земляных укреплениях, о стене, о вспышке света на море? А сегодня ночью – было почти двенадцать по Гринвичу – Диггер жаждал увидеть только бесплодные равнины.

Четкость изображения росла. На Лукауте были кучевые облака. Континенты. Архипелаги.

Континенты были зеленого цвета.

Увидев это, исследователи пожали друг другу руки. Но эти поздравления были довольно сдержанными.

Полюса были белыми, а океаны – синими.

– Похоже на Землю, – сказала Венди с таким видом, будто произносит приговор.

На четвертый день удалось выделить черты рельефа, горные цепи, долины рек, большие коричневые участки, которые могли оказаться равнинами. Люди жадно искали огни на ночной стороне, но ничего не заметили.

Спали урывками, если вообще спали. Как правило, дремали в кают-компании и отлучались только в туалет или раздобыть чего-нибудь пожевать. Им начало казаться, будто они что-то видят. Кто-нибудь, усевшись перед монитором, тыкал в него ручкой: данные очертания, похоже, это здание, или что-то вон там, в бухте, возможно, береговые укрепления. Уинни была убеждена, что разглядела горную дорогу, а Диггер утверждал, будто видел в море кильватерные следы, вероятно, оставленные кораблями. Келли задалась вопросом, не мелькнула ли на одной из рек дамба, а Джек заметил изменения цвета поверхности, свидетельствующие о наличии земледелия.

Но по мере того как изображение, поступавшее с телескопов, обретало четкость, все предположения растаяли, остались лишь лес, джунгли, реки, побережье. Полумесяц ночной стороны оставался темным.

Облачность была очень плотной, всюду гремели грозы. Крайние север и юг накрыли снежные бури, в одном из океанов бушевал ураган, а в умеренном поясе вспыхивали молнии. Дождь, казалось, шел над всем континентом. Билл произвел обычные измерения и доложил о результатах. Планета была примерно на шесть процентов меньше Земли. Наклон оси – двадцать шесть градусов. (Этот фактор был так же значимым для развития биосферы. У всех известных населенных планет наклон оси составлял от 18 до 31 градуса.)

По словам Билла, атмосфера была пригодна для дыхания, но благоразумнее было использовать воздух из баллонов. На уровне моря содержание кислорода в воздухе было заметно выше нормы. Гравитация составляла 0,92 от стандарта.

Меньшая луна двигалась с востока на запад. На обоих спутниках атмосфера отсутствовала, и не было ни малейших признаков того, что кто-нибудь когда-нибудь на них высаживался.

Семьдесят процентов поверхности покрывала вода. А период вращения Лукаута составлял двадцать два часа семнадцать минут.

«Дженкинс» вышел на орбиту, перешел терминатор на ночную сторону и почти сразу обнаружил огни.

Но это были не ясные, четко очерченные огни городов, а дымные, расплывчатые, разбросанные в беспорядке.

– Лесные пожары, – сказал Джек. – Вероятно, вызваны молниями. – Он улыбнулся. – Жаль, – хотя, возможно, не испытывал сожаления.