Но Алексис перестал быть тенью. Он был очень даже живым и настоящим. И никуда было не деться от факта, что ее прошлое и настоящее вот-вот столкнутся.

Телефон Хелены зазвонил, как раз когда она ставила ужин перед Алексом и Имми.

– Алекс, ответь, пожалуйста, – попросила она, ставя перегруженный поднос на стол на террасе.

– Алло, – сказал тот. – Ага, привет, пап. У нас полный порядок. За исключением того, что мама, судя по всему, собирается накормить нас с Имми маринованными козлиными яйцами в соусе из рыбьих какашек. Наслаждайся пиццей, пока можешь, вот мой совет. Ага, передаю трубку маме. Пока.

Хелена подняла брови и устало вздохнула, беря у сына мобильник.

– Привет, дорогуша. Все хорошо? Нет, я их не травлю. Они пробуют сыр фету, хумус и тарамасалату. Как Фред? – Зажав телефон между плечом и подбородком, Хелена разгрузила поднос. – Хорошо. Побеседуй с Имми, а мы поговорим позже. Ладно, пока. Это папочка, – Хелена передала мобильник дочери.

– Привет, папочка… да, все хорошо. Алекс умирал сегодня утром, а мы с мамочкой видели принца в поле, когда рвали виноград, но нас могла арестовать полиция, поэтому пришлось его оставить, но потом мы все-таки нарвали ягод на обратном пути, и папочка принца пришел повидать нас, и выпил чаю, и был очень славным. А на ланч я ела кетчуп и картошку, и здесь очень жарко, и… – Имми остановилась, чтобы вдохнуть воздуха, и прислушалась. – Да, я тоже люблю тебя и немножко скучаю. Ладно, папочка, скоро увидимся. – Она почмокала губами, изображая поцелуй, и опытной рукой нажала правильную кнопку, чтобы закончить разговор. Потом посмотрела на тарелку. – Алекс прав. На вид фу-у-у.

Хелена еще ежилась из-за разговора Имми с отцом. Она положила два кусочка питы на тарелку и добавила чайную ложку хумуса.

– Попробуй.

– А можно добавить кетчуп, мамуся?

– Нет, нельзя. – Хелена скормила Имми маленький кусочек хлеба с хумусом. Подождала, пока вкусовые рецепторы дочери вступят в действие, и в конце концов еда заслужила чуть заметный одобрительный кивок. – Так-то лучше. Я знала, что тебе понравится.

– Из чего это сделано? – спросила Имми.

– Бараний нут.

– Нут барана? Бр-р. – Имми содрогнулась. – Ты имеешь в виду их какахи?

– Не глупи, Имми, – возразил Алекс, который еще ничего не положил в рот. – Бараний нут – это вроде гороха, только он не зеленый. Прости, мам, – Алекс поднял руки, словно признавая поражение. – После сегодняшнего утра аппетит еще не вернулся.

– Ладно. – Хелена была не в боевом настроении. – Ну, бассейн – это хорошо, правда? К папиному приезду его должны будут наполнить. Вот, Имми, попробуй тарамасалату. А завтра в Пафосе мы можем купить лежаки и…

– Фу-у-у! – Имми неизящно выплюнула содержимое рта на тарелку.

– Имми!

– Праасти, но это нусь!

– Гнусь, Имми. И не повторяй за мной, пожалуйста, – пожурил ее Алекс, стараясь сохранить серьезный вид. – Тебе всего пять.

– Да, тебе пять. И принцессы не произносят такие слова, как «гнусь». Правда же, Алекс? – Хелена тоже давилась от смеха. – А теперь, пока я перезвоню папе, давай Алекс отведет тебя наверх и уложит? Потом я приду и расскажу одну из твоих любимых историй?

– Ладно. Я хочу о том, когда ты танцевала балет в Вене и принц повез тебя к себе во дворец на бал.

– Договорились, – согласилась Хелена. – А теперь марш отсюда.

Дети скрылись в доме, а она взяла мобильник и позвонила домой.

– Привет, дорогуша, – сказал Уильям. – Ужин прошел успешно?

– Оставляю это на милость твоего воображения.

– Оно, пожалуй, к лучшему. Ну как, хороший день?

– Насыщенный.