А вот в другом случае все вышло иначе. На том же «Мосфильме» режиссер Александр Зархи (он уже снимал Табакова ранее – в фильме «Люди на мосту») пригласил его в новую постановку – «Мой младший брат» по прозе В. Аксенова «Звездный билет». Казалось бы, на роль десятиклассника наш герой подходил идеально. Но нет – в этом проекте его не утвердили, и роль в итоге досталась Александру Збруеву.

Кадр из фильма «Молодо-зелено» (реж. К. Воинов). 1962 год

Но зато роль Бабушкина в «Молодо-зелено» заметно изменила мнение большинства режиссеров об актерских возможностях Табакова, что не замедлило сказаться на его последующих ролях. Например, в 1962 году Александр Столпер (опять же с «Мосфильма») пригласил его исполнить роль перестраховщика – уполномоченного особого отдела лейтенанта Крутикова в фильме «Живые и мертвые». Это была ПЕРВАЯ отрицательная кинороль в послужном списке Табакова.

Его первый съемочный день в этом фильме датирован 12 декабря 1962 года. В 7-м павильоне «Мосфильма» снимали эпизоды из начала 2-й серии – старший политрук Синцов (Кирилл Лавров) после блужданий по лесу, выходя из окружения, попал-таки к своим. Но поскольку у него нет с собой никаких документов, ему предстоит держать ответ перед старшим лейтенантом Крутиковым (Олег Табаков), в избу которого его и доставили.

Крутиков: – Обратитесь как положено.

Синцов молчит. Тогда Крутиков одевает фуражку, встает из-за стола, подходит к Синцову и повторяет:

– Обратитесь как положено.

Но Синцов вместо этого… садится на табуретку.

Крутиков: – Встать! Встать я говорю, – и тянется к кобуре с пистолетом.

Синцов: – Не пугайте, я пуганый. Я старший политрук, по званию старше вас. А стоять мне тяжело.

Крутиков: – Документы есть?

Синцов: – Нет у меня документов.

Крутиков: – Пока нет документов, вы для меня не политрук.

Синцов: – Вот ваши люди накормили меня, обогрели и спать уложили. Ну чего вы меня среди ночи подняли?

Крутиков: – Мне уже доложили все эти басни, которые вы здесь о себе наплели. Но я Фома неверующий и вашим басням не верю. Сколько времени идете, а ватник новенький.

Синцов: – Я, к сожалению, вышел в расположение вашей части. И должен повторить вам свои басни – я этот ватник снял с убитого.

Крутиков: – Странная история. Ранение у вас в голову, без памяти упали, а потом сорок километров подряд прошли? Даже передовую на двадцать километров промахнули. Ну как, будем говорить правду?

Синцов вскакивает с места, сбрасывает с себя ватник, задирает рубашку на боку и показывает свое ранение:

– Видели – это я специально для вас гвоздем проткнул. И это тоже для маскировки (показывает на перебинтованную голову), здесь нет ничего – развязать?

Крутиков: – Я тебе не доктор, ты мне дурака не валяй!

Они стоят друг против друга и какое-то время испепеляют друг друга взглядами.

Синцов: – И откуда только вы такие беретесь?

Крутиков: – Так, вот завтра мы тебя отправим туда, куда надо, вот там тебе объяснят, откуда беремся мы, а откуда вы.

Синцов: – Мы-то с фронта, а вот вы… Немцев, наверное, еще и не видели, а с оружием балуетесь. Откуда такая привычка?

Крутиков: – Завтра утром тебе объяснят, откуда такая привычка.

Синцов направляется к двери.

Синцов: – Разрешите идти спать, до утра?

Крутиков: – Молчать!

13 декабря съемки этого эпизода были продолжены. После того как Синцов ушел спать, Крутиков (Олег Табаков) сел за стол и стал писать донос на Синцова в Особый отдел. Дописывая, зовет рядового (актер Михаил Воробьев):

– Евстигнеев!

Тот его поправляет:

– Ефремов.

Крутиков: – Ну, Ефремов.