Пока же геликоптер, с неожиданно большой для такой машины скоростью, летел навстречу германским «Фридрихсхафенам» и, похоже, собирался вступить с ними бой и тем самым спасти наши жизни. Ничего не понимаю. Это явно похоже на самоубийство, ведь вражеские самолеты своими восемью пулеметами быстро превратят его в решето.

Разворачиваю свою летающую лодку навстречу германцам: никогда еще подпоручик Телепнев не прятался ни за чьими спинами! Прапорщик хлопает меня по плечу – значит, одобряет мой поступок. Но, как оказалось, наш новый таинственный союзник был вооружен во много раз лучше, чем германцы.

Под брюхом винтокрылого аппарата полыхнуло пламя выстрелов. Головной «Фридрихсхафен» вдруг вспух огненным шаром. Во все стороны полетели обломки германского аппарата. Остальные прыснули во все стороны, словно стая испуганных ворон. Но возникшая из серых балтийских туч Немезида и не думала успокаиваться. Еще одна очередь, и очередной германский аэроплан перевернулся на спину и, дымя мотором, плюхнулся в воду. Два уцелевших «Фридрихсхафена» круто развернулись, и бросились наутек.

Но геликоптер не оставил им никаких шансов на спасение. Опять сбоку у него появилось несколько вспышек, и очередной германский аппарат рассыпался, словно карточный домик. Обломки его еще кружились в воздухе, когда последний из оставшихся вражеских аэропланов резко снизился и, поднимая буруны своими поплавками, попытался, словно катер, уйти от погони.

Похоже, что геликоптер решил не щадить германцев. На пологом снижении он догнал «Фридрихсхафен» и хладнокровно расстрелял его, словно мишень. Немецкий биплан вспыхнул, как факел. Летчик-наблюдатель был, по всей видимости, убит – выскочил из кабины и теперь качался на волнах, судорожно вцепившись в кусок крыла с тевтонским крестом.

Победитель в этом удивительном воздушном бою подлетел к нам так близко, что мой самолет затрясло от потока воздуха, исходящего от его винта. Я с удивлением разглядывал этот странный аппарат. Верхняя передняя его часть была остеклена, и в ней можно было разглядеть головы пилотов в странных белых шлемах. Теперь мы в деталях смогли разглядеть вооружение, подвешенное под крылышками аппарата. Но все равно ничего не поняли. Какие-то заостренные бочонки с множеством круглых дырок. И странная длинная труба, похожая на сигару. Интересно, что это?

Про геликоптеры Поля Корню я когда-то, еще до войны, читал в журнале «Воздухоплаватель». Но тот геликоптер был просто большой игрушкой, а этот… Он был настоящим чудовищем. Я уже начал догадываться, кто мог устроить немцам бойню в заливе Тагалахт. Только вот одного такого аппарата было маловато. Где-то еще должно быть множество таких же. И, возможно, их корабль-матка. Вроде нашего гидроавиакрейсера «Орлица» на Балтике. То, как эта машина в бою летала вперед, назад и боком, а потом буквально зависла над подбитым германским гидропланом, говорило о том, что садиться и взлетать он может вертикально.

Мы вместе с летнабом решили поприветствовать наших спасителей. Я покачал крыльями, а прапорщик Сергеев снял шлем и помахал им, поблагодарив летчиков этого винтокрыла за помощь. В ответ пилот винтокрыла совершенно отчетливо показал нам поднятый вверх большой палец, а потом отдал честь. Мы ответили ему тем же.

Аппарат взял курс на вест, а мы с прапорщиком Сергеевым полетели в сторону Кильконда, чтобы сообщить всем о том, что нам довелось увидеть. Только мы не были уверены, что наш рассказ воспримут с доверием. Особенно тогда, когда мы будем рассказывать о неизвестном боевом аппарате и о том, как он легко, словно играючи, расправился с четырьмя германскими самолетами. Так, господа, и я бы не поверил в подобное, если бы не видел своими глазами!