Подняв голову, обнаружил, что прямо на него бегут люди с оружием…

Надо было удирать, спасаться, но сил не нашел даже на то, чтобы закричать.

Но потом Ник сообразил, что люди одеты в знакомую форму цвета хаки, вооружены привычным образом и стреляют куда-то в ту сторону, где осталась летающая штуковина.

Один присел на корточки рядом с ним, потряс за плечо, что-то спросил…

Ник сморщил лоб, пытаясь разобрать, что от него хотят, и скривился, когда звуки вернулись – выстрелы, гудение пламени, рев моторов и человеческие голоса, отрывистые, сердитые.

– Вы в порядке? Не ранены? – спросил солдат в хаки.

– Нет… – отозвался Ник, поправляя съехавшие очки. – А что…

Довести вопрос до конца не успел, его собеседника отшвырнуло в сторону, и он остался лежать, точно сломанная кукла, с неестественно вывернутой шеей и искаженным лицом.

Дрожа от страха, Ник шлепнулся на живот и пополз дальше.

Бой, настоящая война, в самом центре Европы, в столице мирной процветающей страны!

Бред! Глупая фантазия! Кому здесь с кем сражаться?

Соседи числятся в союзниках, да и не нужна их небольшая держава никому!

Но над головой Ника свистели пули, он слышал взрывы, а на площади Мира лежали тела. С одной из боковых улочек выруливал, безжалостно распихивая запаркованные автомобили, бронетранспортер, за ним лязгал гусеницами угрожающе огромный танк.

Надо поскорее убираться отсюда…

Ветер принес облако дыма, и Ник закашлялся, содрогаясь всем телом, пряча лицо в ладонях. Глаза заслезились, и некоторое время он двигался вслепую, пока не наткнулся на очередной труп.

Не сразу понял, что это, просто рука уперлась в теплое и мокрое.

Подняв голову, обнаружил, что трогает лицо молодого парня в военной форме и сдвинутой каске – прямо под ней, на переносице темнело отверстие, из которого сочилась кровь.

Ник отдернул руку, внутренности будто завязались в огромный узел, к гортани подкатила кислая волна. Повернулся в сторону, чтобы не видеть мертвеца, прижался щекой к холодной и влажной земле.

И увидел пистолет, наверняка выпавший из руки убитого.

Тот выглядел тяжелым и опасным, накладки на рукоятке были черными, блестели металлические бока.

Справившись с тошнотой, Ник воровато оглянулся, чтобы убедиться, что рядом нет никого. Затем он потянулся к пистолету – если в его страну явился враг, то нужно вооружиться, нужно быть в состоянии защитить себя и семью. В тот момент такая мысль показалась вполне естественной, а сомнения насчет того, что он берет чужое – несущественными.

Сунув оружие за ремень, он пополз дальше.

Встать рискнул, только когда за его спиной оказалась громада храмовой башни. Бой остался позади, на другом краю площади и, судя по грохоту, разгорался с новой силой.

Мгновение Ник колебался, затем одернул куртку так, чтобы спрятать рукоять пистолета, и заспешил прочь. Нет, пусть воюют, рискуют жизнями молодые, сильные и шустрые, те, кому за это платят, а у него семья, у него дети, о которых больше никто не позаботится.

Шагнув через порог квартиры, он закрыл дверь, привалился к ней спиной и закрыл глаза.

Крики умирающих, стрельба и грохот взрывов остались где-то далеко позади, так что даже можно поверить, что это ему привиделось, явилось в жутком кошмаре, и что сейчас он проснется…

– Ник? Что с тобой? – в голосе Анны звучала паника. – Ты ранен?

Нет, к сожалению, он сегодня уже проснулся.

– Нет, я в порядке, – Ник поднял веки, обнаружил, что жена стоит рядом и смотрит на него расширенными от ужаса глазами.

– Тогда что с тобой? Погляди на себя! Это кровь?!

Только тут он обратил внимание на отражение в зеркале – куртка измята, на штанах и на рукавах багровые и черные пятна, лицо чумазое, как у только что выбравшегося из забоя шахтера.