– Ты говоришь про долг как про что-то материальное. Он как-то проявлялся в реальности?

– Материальное… что-то вроде. Мы с ним словно в перетягивание каната играли. Оковы стискивали руки и дергали, дергали, дергали. Иногда жгли.

– Н-да… терпела ты долго. А потом приехал высший эрд, по моему же запросу, – медленно проговорил дэрхани. – Вместе с ищейками.

– Пришлось уходить, – кивнула сеани.

– А что там взорвалось?

– Растяжки.

– Да? – простонал-выдохнул дэрхани. Любопытство его когда-нибудь погубит… Если уже не погубило.

– Пара гранат в узких расщелинах с натянутой поперек проволочкой. Заденете – выдернет чеку и…

– Просто, но эффективно положила два десятка ищеек разом. Только почему они не заметили?

– Оковы помогли, – хмыкнула Рэлл.

– Разумеется!

– Я вообще не воин и раньше о подобном только читала.

– Тем не менее ты отличный солдат. Даже, наверное, полководец неплохой.

– Комплимент? Не такие я когда-то хотела получать…

– Комплиментов не хотела, убивать не хотела, – под кивки женщины мерно выговорил Риш Кеар, – воровать не хотела, предавать не хотела, жить тоже не хотела? А отличным специалистом оказалась. – Вдох, выдох, приказ: – Тяни!

Женщина подхватила дэрхани под мышки и медленно, с усилием потянула, пытаясь вытащить из-под полуразобранного завала. Он помогал, упираясь руками.

На бледном лице выступила болезненная испарина, кровь – на закушенной губе. Полупридушенный сиплый стон мог бы напугать кого-то более неподготовленного…

Едва сеани выволокла его из-под плиты, дэрхани закатил глаза и обмяк. Рэлл из последних сил оттащила его подальше от завала, осторожно положила на пол и, рухнув на колени, отвинтила крышку у фляжки, торжественно врученной некоторое время назад.

– Не умирайте, не вздумайте, – горячо проговорила она, пытаясь на ощупь напоить эрдаэли остатками густой пряной жидкости. – Да, я, враг и предатель, требую – не умирайте! Раз заставили меня жить.

И замерла рядом, вслушиваясь в дыхание спутника, терпеливо ожидая в темноте и тишине, когда подействует регенерин…

– …но, конечно, долг перед оставшимися в живых всегда сильнее, чем эгоистичное желание урвать кусочек счастья. Потому что когда призван Равновесием для сохранения мира, – ровным голосом рассказывала Рэлл, – придавливает грандиозность задачи. Все отступает перед отчаянием в глазах детей. Горечь собственного предательства можно пережить, воспоминания о прошлом ночью способны согреть и прибавить сил. Душа моя… цела. Хотя и трещала по швам. Я, увы, не каменная спокойно смотреть, как в глазах тех, кто встречал меня в казематах, робкая надежда угасала с каждым днем, когда я вновь и вновь отрицательно качала головой. «Не сегодня», – говорила я. Впрочем, кому я это рассказываю? Эрдаэли Риш! Сколько вы отдали этой войне, мести, смерти…

Женщина нащупала его руку и сжала, согревая прикосновением. Коснулась шеи, отсчитывая пульс.

Бесконечно долгий и мучительный путь до ступеней, ведущих к порталу…

Рэлл Рин уже давно потеряла счет времени. Голова кружилась, губы потрескались от жажды, живот крутило от голода. Полная темнота не давала расслабиться, придавливая к полу, порождая странные видения. При каждом движении в не до конца зажившую ногу будто вонзался раскаленный штырь. А еще Рэлл старательно отгоняла мысль о том, каково приходится дэрхани, что ощущает тот, чья воля безостановочно толкала ее вперед.

Ну и, конечно, где-то в глубине души было приятно свалить на кого-то ответственность… После нескольких лет непрестанного командования.

А Риш Кеар, несмотря на полфляги нигайской смеси, выпитой несколько часов назад, идти не мог. Раздробленные кости срастались плохо и медленно. Да и криво, похоже, нечем было фиксировать, Рэлл смогла только вслепую сложить прощупывавшиеся осколки…