Сплюнув, сразу скопившуюся кровь во рту, повернула лицо обратно к ублюдку. – Это всего лишь сосуд, который очень легко разбить.

Он наградил меня многообещающим взглядом, за что получил плевок прямо в обожженное лицо. Моя кровавая слюна окрасила его рожу, и на этот раз я получила серию ударов. Скула горела, ребро, кажется, треснуло. Охранники не останавливались. Я лежала возле их ног и получала удар за ударом. В глазах стало темнеть, глаза заливала кровь, а тело перестало ощущаться процентов на шестьдесят. Мне было не больно. Я умирала.

Ощутив, что уже теряю связь с реальностью, бросила взгляд на Холода. Он лежал на полу и не двигался. Из его плеча и щеки торчали дротики. Усыпили? Хорошо… Не хочу, чтобы он видел меня такой. Надеюсь, хотя бы он сможет выбраться отсюда. Надеюсь, я не зря все это устроила и он останется жив. Надеюсь, я умру быстро.

Глаза стали закрываться, удары прекратились. Я ощутила движение своего тела, но не понимала, это я иду? Меня несут? Проморгавшись, из последних сил хватаясь за сознание, я поняла, что меня волокут по полу, а давление в области шеи говорило о том, что меня тащат на поводке. Как мило.

Обстановка вокруг погрузилась во тьму, и я вслед за ней.

– Ааааа! – меня выбросило из небытия, жгучей болью отозвавшейся в области спины. Я ощутила, как моя кожа на спине лопнула и струйки крови побежали по спине и пояснице.

Раздался свист. Обжигающая боль. Мой крик. Сил сдерживаться не было. Такую боль в купе со всей, что копилась годами, не скрыть. Затуманенным взглядом, смогла осмотреться и поняла, что лицо прижато к деревянному столбу, руки обнимают его же и связаны. На шее все еще ощущался холод и вес металла, и я не стояла. Висела.

Свист. Удар. Боль. Крик. Кровь. Я ощущала много крови, бегущей по спине, бедрам и ногам. Выработанная за годы жизни стойкость к физической боли с треском и грохотом осыпалась пеплом. Сил нет. Надежды тоже. Никого нет. И никогда не было. Я всегда одна. Больно. Как же больно. Везде. Тело было сплошным оголенным нервом. Сердце билось так часто, что доставляло новую порцию боли. Как же её много. Свист. Удар. Ни крика. Ни боли. Меня не стало.

– Очнись, твою мать! Ну же! – знакомый голос пробрался в сознание, и я распахнула глаза, но ничего не увидела. Тьма. Сэм!

– Молодец. А теперь дыши и заставляй свою сердце биться. Борись как никогда, слышишь?! У меня мало времени. Слушай внимательно. Ты не одна и никогда не будешь. Я рядом, но не могу всего объяснить. Просто знай. Я всегда был рядом. Всегда. С момента твоего рождения. Я ненавижу тебя, но это не все, что я к тебе испытываю. Поняла? Хватит ненавидеть меня. Ты ни черта не знаешь. Смотри шире! Научись видеть сквозь пелену эмоций и чувств. Смотри!

Перед глазами вспыхнула тьма, темнее прежней, и я увидела силуэт чёрного сердца, на котором ярко горели два каких-то клейма, синего и красного цвета. Это сердце билось так сильно, что мое, не желая того, стало повторять ритм и разгонять кровь по венам. Легкие наполнились воздухом, и меня стало затягивать в никуда. Снова. Ничего. Пустота.

Распахнув глаза, поняла, что что-то не так. Во-первых, я жива. Во-вторых, из-за столба, к которому я была привязана, виднелась макушка тёмных волос и один карий глаз. Дюрэй!

– Очнулась? Отлично, – заметив мой непонимающий взгляд, начал тараторить, посмотрев мне за спину. – У нас мало времени. Слушай внимательно. Тащи её на восток, через полкилометра увидишь лошадь, она ваша. Скачите так быстро, как сможете. Дорогу знаешь. Я догоню вас, как только смогу.