– В данный момент он на совещании, сэр. В десять часов вас устроит?

Мы поискали сведения о Векслере.

Он был одним из героев Сопротивления, подпольного движения, много лет боровшегося с правительством Клива. Его бросили в тюрьму и пытали, но в конце концов товарищи устроили ему побег. Когда к власти пришла Коалиция, он решил заняться преподаванием и теперь занимал должность декана исторического факультета Университета Марикобы.

Его перу принадлежала книга «Мятеж на побережье» – воспоминания о тех бурных годах. Кроме того, время от времени Векслер консультировал администратора Килгора. Алекс целый час читал отрывки из книги.

– Могу сказать одно, – заявил он. – Бо́льшую часть заслуг он приписывает другим.

Мы приняли звонок Векслера в одной из гостиничных комнат для переговоров. Алекс представил меня как свою деловую партнершу, и Векслер галантно заметил, что хотел бы иметь такую же. Обычно подобного рода комментарии сразу же меня настораживают, но Векслер, похоже, говорил совершенно искренне.

Он держался свободно, почти расслабленно, но в его взгляде сквозило предостережение – «лучше меня не злить». Всем своим поведением он давал понять, что прекрасно понимает: когда-нибудь его статуя будет стоять на Аллее Героев в Маринополисе. Векслер говорил уверенно, как человек, привыкший принимать решения. Я видела, что он поддерживает себя в форме. У него были густые седые волосы и точеные черты лица – свидетельство внутренней силы. Пожалуй, в трудный час я бы не отказалась иметь рядом такого мужчину.

– Я правильно понял, – продолжал Векслер, – что молодая леди сыграла немаловажную роль в вашем успехе?

Наверное, я покраснела.

– Вы совершенно правы, – ответил Алекс. – Не знаю, что бы я без нее делал.

Они еще с минуту обменивались любезностями, затем Векслер перешел к делу:

– Я всего несколько дней назад узнал про Викки Грин. Какая жалость… Что, во имя всего святого, на нее нашло?

Алекс дал свой всегдашний ответ:

– Именно это мы и надеемся выяснить.

– Что ж, удачи вам. – Векслер нахмурился. – Вы рассчитываете найти ответ на Салуде Дальнем?

– Не знаю.

– Позвольте спросить…

– Не стесняйтесь, доктор Векслер.

– Микель, если вы не против. Можете считать меня ее поклонником. Мне интересно знать, почему это привлекло ваше внимание.

Алекс рассказал ему про сообщение.

– «Все они – мертвецы».

– Кто?

– Понятия не имеем.

– Очень странная и загадочная история. И как же, позвольте спросить, вы намерены действовать?

– Мы решили пойти по ее следам.

– Что ж, тоже вариант. Ничем не хуже любого другого.

Я заметила прислоненную к креслу Векслера трость – вероятно, сувенир из застенков Клива.

– Микель, а как вы сами были связаны с Викки Грин? – спросил Алекс.

– Я встречался с ней на станции Сэмюелс, когда она улетала.

– Значит, вы ее знали?

– Я знал ее по фотографиям, читал ее книги с тех пор, как они начали выходить. В обычных обстоятельствах я не стал бы в этом признаваться, но… в общем, я знал, что она здесь и собирается улетать. – Векслер сидел в кресле, обтянутом синей тканью. Два окна позади него выходили, скорее всего, на университетский кампус. – И я устроил так, чтобы оказаться в это время на станции.

– Вам удалось с ней побеседовать?

– Да. Мы говорили несколько минут.

– Как она выглядела?

– Что вы имеете в виду?

– Она была расстроена чем-нибудь? Подавлена?

– Нисколько. Она оказалась совсем не такой, как я ожидал. Я думал, что, если человек пишет про ужасы, он должен быть… ну, в общем, понятно. Но Викки Грин была совсем, совсем другой. – Он улыбнулся. – В чувстве юмора ей не откажешь. Разумеется, я притворился, будто оказался там случайно, и спросил, не она ли та самая Викки Грин. Сами знаете, как это бывает. Мы разговорились, и она позволила мне угостить ее в баре.