Или чего-то недоговаривает.

Надо было ехать в Киев, но перед этим она заехала на базу патрульной полиции… там работал Вадик Берестенко, он начинал в киевском патруле… а сейчас возглавлял Полтавский.

Ее Вадик помнил. Выставил чай, на первый же вопрос усмехнулся.

– Ты, мать, где живешь?

– А что?

– Матросов – полковник московского УБОЗа. К нам сбежал.

– Как сбежал? – не поняла она.

– Да так. Его в Москве приняли за взятки, отпустили под подписку, он ноги в руки – и к нам. У нас сейчас не страна – свалка. С Грузии воры в законе, с России депутаты, менты вот проворовавшиеся – все к нам.

– Как же мы его…

– Приняли? Да, наверное, не за спасибо. Помнишь, шум был, у какого-то полкана в Москве при обыске восемь ярдов готивкою[20] нашли? Этот тоже не бедствовал, наверное.

…

– Ты бы лучше не трогала его, мать. При его-то деньгах у него наверняка солидная крыша в Киеве. Знаешь ведь, рука руку моет…

– Кто вызвал полицию?

– Да Матросов и вызвал. По мобиле. Мы подъехали, трое лежат, один холодный уже, двое еще дышат. Едва успели, хорошо, один из моих запах спиртного почувствовал, догадался. Ты же знаешь, мать, сейчас какую только дрянь не разливают. Боярышник – он ведь не только на России боярышник…

– Запись можно послушать?

– Можно. Лучше пошли посмотрим, что мы у него в машине нашли…

Вернувшись в Киев, Ивонина сразу пошла на доклад к начальству – дело переставало быть томным. Учитывая тот факт, что бывший генпрокурор теперь сидел на Банковой, прокуратура была в фаворе, но еще одно громкое раскрытое дело не повредит.

Непосредственным начальником Ивониной был Игнат Сергеевич Барышник, бывший прокурор одного из районов Сумщины. Он был осторожным – что выражалось в том, что он всегда избегал неприятностей, даже в ущерб делу. В то же время он считался честным – то есть внаглую ничьи интересы не лоббировал и дела не закрывал. В Генеральной прокуратуре он занимался контролем правоохранительных органов. Тема была скользкая, полномочия пересекались с НАБУ, и осторожность тут была как раз кстати.

– Разрешите, Игнат Сергеевич?

Барышник – коротенький, толстый, метр в прыжке, – стоя на стуле, поправлял висевший над головой портрет.

– А… Ивонина. Заходи. Как?

Портрет был президента Украины, размером чуть ли не полметра на полметра. Неизвестно, с кого началось это соревнование портретов, но теперь каждый начальник так и норовил заказать портрет побольше. Вешали часто на тот же гвоздик, отчего портрет мог в любое время упасть и огреть хозяина по голове…

Кстати, неофициальной кличкой любого президента Украины теперь было не «сам», а «портрет».

– Немного криво, Игнат Сергеевич.

– В какую сторону?

– Влево.

– А так?

– Так нормально.

– Ну и добре…

Барышник неловко слез со стула, и Ивонина вдруг заметила, что костюм-то на нем новый, а вот подтяжки – старые, потрепанные, еще советские…

– Как съездила, чего там? Закрывать?

– Я бы не спешила, Игнат Сергеевич.

– Это почему?

– Не все там ясно…

– А чего там неясного? Я звонил в Полтавскую прокуратуру, там все ясно – хлебнули паленки и… с приветом.

Ивонина открыла папку…

– Вместе с отравившимися был бывший полковник московского УБОП Александр Матросов – здесь он у нас числится политическим беженцем, хотя в России его преследуют за взятки и злоупотребления по службе. У него есть паспорт гражданина Украины на имя Олександра Матросова. Так вот, он отравился вместе с Ющуком и Исуповым и был доставлен в Полтавскую областную больницу, а его машина попала в полицию и была осмотрена. И вот что в ней нашли… при осмотре автомобиля «Ниссан Патруль» номер АВ2346БК обнаружены и изъяты: автоматическая винтовка «Норинко», производство Китай, и девяносто патронов к ней, охотничий карабин «Вепрь 111», два магазина и сорок патронов типа «Экстра», автоматический пистолет «Вальтер» с дарственной табличкой «От министра внутренних дел Украины», два магазина и тридцать шесть патронов к нему. Также обнаружены документы на имя…