Я резко положила палочку на стол, ощутив прилив злости. Да, жених у меня был, но между нами никакими романтическими чувствами даже не пахло. Ниер являлся принцем Западного моря, ровесником брата и его правой рукой. Знали мы друг друга с глубокого детства и даже дружили, но он всегда относился ко мне лишь как к младшей сестре. Он не был самым плохим вариантом, поэтому я согласилась на помолвку с ним, но замуж за него выходить не собиралась.

– Мама бы этого не одобрила, —сказала я, заставив отца с братом подпрыгнуть.

С тех самых пор, как Императрица неожиданно и загадочно скончалась в наводном мире мы редко о ней говорили.

– Не смей упоминать маму, Ариэлла. Ты не имеешь на это никакого права, ведь именно из-за тебя…

– Кайтен! – громогласно рявкнул отец, с гневом посмотрев на брата.

Он в ответ сжал руки в кулаки и замолчал. Я встала, ощутив приближающиеся к глазам слезы.

– Ты уж договори, дорогой братец. Ведь ты считаешь, что мама умерла из-за меня! – крикнула я и поняла, что не могу больше сдерживаться.

По щеке вниз скатилась слеза в виде блестящей желеобразной капли. Находится тут стало совсем невыносимо. Я махнула хвостом и поспешила прочь из обеденной залы.

– Риэ, стой! Я перегнул… – дальнейшие слова Кайтена я не услышала, так как с силой захлопнула за собой дверь.

Серый камень отделил от меня все обидные слова, которые остались там. Ничего не видя, я шустро доплыла до своей комнаты и упала на кровать. Вот теперь можно наплакаться всласть. Никто из слуг меня не побеспокоит, потому что я позволяла им заплывать в мои покои только для подготовки к официальным мероприятиям, предпочитая собираться и убираться в обычное время самостоятельно.

Я не знала были ли слова Кайтена правдой или нет, так как не помнила ровным счетом ничего из времени того прилива, когда умерла мама, но его незавершенная фраза всё равно причинила боль. Мама была очень доброй и красивой. Она искренне любила нас всех, и даже несмотря на то, что являлась сиреной голоса, смогла получить признание у жителей Империи. Отец так сильно восхищался ею, что в какой-то момент своими руками отколол частицу «Сердца океана» и подарил ей. В тот момент по всему океану поплыла весть, что Император сошел с ума от любви. Некоторые высказали предположение, что мама использовала на нем свои способности, но это быстро опровергли. Силы сирен, влияющие на тело и разум, не действовали ни на Императора, ни на его наследника. Вот именно такой любви я желала. Яркой, страстной и нежной одновременно. Я хотела стать целым миром для возлюбленного и утонуть в его душе. Ниер никогда не сможет мне этого дать.

Кто-то робко постучал. Я резко выпрямилась и стерла остатки слез с лица. Не пристало Океанской Жемчужине на виду плакать. Небольшой коридорчик из разноцветных актиний сложился и пропустил внутрь русала-подростка из Акульего клана. На его черном хвосте красовалось несколько длинных белесых шрамов, вызывающих во мне сразу чувство сожаления.

Акульи повадки суровы. Когда их малыши немного подрастают, их кидают в акулью стаю, где они должны продержаться до рассвета. Обычно стая чувствует родство с этим кланом и не нападает на их детей, но иногда из-за слабости русаленка акулы накидываются на него и разрывают на части. Не стань я свидетелем этого зрелища, то он давно бы стал океанской пеной. Мне тогда тоже крепко досталось, но об этом своём поступке я никогда не жалела. Русаленка выгнали из клана, он получил от меня имя Фэш и стал мне близким другом. Без него бы здесь совсем с ума сошла бы.