Я подозревал, что этот человек не зря сидит в тени и спускает шляпу на лицо. Не хочет, чтобы его узнали. И однако он не производит неприятного впечатления. Напротив, лицо у него открытое и приятное; несомненно, в молодости он был красив, но меланхолическое выражение затуманивает это лицо и вызывает на нем морщины. Именно выражение этого лица прежде всего меня поразило, когда я его увидел.
Делая эти наблюдения и искоса поглядывая на него, я обнаружил, что он точно так же смотрит на меня и с таким же, как мой, интересом. Это заставило нас повернуться лицом друг к другу; незнакомец достал из-под куртки маленькую сигару и вежливо предложил мне.
– Quiere a fumar, caballero? (Не хотите ли покурить, сэр?)
– Спасибо, да, – ответил я по-испански, беря сигару.
Мы едва успели закурить, как этот человек повернулся ко мне и задал совершенно неожиданный вопрос:
– Не продадите ли свою лошадь?
– Нет.
– Даже за хорошую цену?
– Ни за какую цену.
– Я бы дал вам за нее пятьсот долларов.
– Я не расстанусь с ней и за вдвое большую сумму.
– Я готов дать вам вдвое больше.
– Я привязался к ней, деньги тут не важны.
– Мне жаль это слышать. Я проехал двести миль, чтобы купить эту лошадь.
Я удивленно посмотрел на своего нового знакомого, невольно повторив его последние слова.
– Должно быть, вы следовали за нами от Арканзаса.
– Нет, я приехал из Рио Абахо.
– От Рио Абахо! Вы хотите сказать, что ехали с юга до Дель Норте?
– Да.
– В таком случае, мой дорогой сэр, вы ошиблись. Вы считаете, что говорите с кем-то другим и торгуете какую-то другую лошадь.
– Нет, нет, это ваша лошадь. Черный жеребец с розовым носом и длинным пышным хвостом; наполовину арабская порода. Под левым глазом небольшой шрам.
– Да, это точное описание Моро.
Я начал испытывать что-то вроде суеверного страха перед своим загадочным собеседником.
– Правильно, – сказал я, – все правильно. Но я купил этого жеребца много месяцев назад у плантатора из Луизианы. Если вы только что прибыли за двести миль вниз по Рио Гранде, могу ли я спросить, откуда вы знаете о моей лошади?
– Прошу прощения, кабальеро. Я совсем не того хотел. Я приехал с юга, чтобы встретить караван и купить американскую лошадь. Вашу лошадь единственную во все табуне я бы хотел купить, и кажется, она единственная не продается.
– Мне жаль, но я проверил качества этого животного. Мы стали друзьями. Никакая обычная причина не заставит меня расстаться с ней.
– Ах, сеньор, совсем не обычная причина заставляет меня покупать эту лошадь. Если бы вы ее знали, может быть… – Он немного поколебался, произнося какие-то полуразличимые слова, среди которых я разобрал: «Buenos noches, caballero», и с этими словами незнакомец встал со все тем же загадочным видом, который меня удивил, и оставил меня. Я слышал звяканье маленьких колокольчиков на его шпорах, он постепенно смешался с толпой и исчез в ночи.
Место рядом со мной тут же заняла смуглая manola, в яркой нижней юбке, вышитой шемизетке, с загорелыми ногами и в маленьких голубых туфельках. Это было все, что я смог разглядеть; только время от времени видел сквозь разрез rebozo tapado