– Трудно в это поверить. У всякого чародейства есть цель.

Мертвец вновь пожал плечами:

– Они голодны, но не могут питаться.

Миг спустя Котильон кивнул:

– Значит, эти чары принадлежат драконам. Что ж, это я могу принять. Но что до самого круга? Сила его умерла? И если так, почему драконы до сих пор скованы?

– Не умерла, просто никак на тебя не действует, Котильон. Ибо ты – не его цель.

– Разумно.

Бог обернулся и увидел, как в круг вошёл Барен, обогнул полукругом Идущего по Граням, а затем сосредоточил внимание на драконах. Котильон увидел, как шерсть у Пса поднялась дыбом.

– Можешь ответить, – спросил он Идущего, – почему они не говорят со мной?

– Возможно, ты ещё не сказал им ничего, что стоило бы ответа.

– Возможно. Как ты думаешь, каков будет ответ, если я заговорю о свободе?

– Я здесь, – ответил Идущий по Граням, – чтобы узнать это.

– Ты читаешь мои мысли? – вкрадчиво спросил Котильон.

Огромная голова Барена медленно повернулась, глаза Пса смерили Идущего, и зверь сделал один шаг к нему.

– Таким всеведением я не обладаю, – спокойно ответил Идущий по Граням, словно и не заметил намерения Барена. – Хотя тебе могло бы так показаться. Но я существовал бессчётные века до тебя, Котильон. Все узоры мне ведомы, ибо они уже складывались несчётное множество раз. Учитывая, чтó ждёт нас всех, предсказать это было нетрудно. Особенно, учитывая твоё сверхъестественное чутьё. – Чёрные провалы глазниц Идущего словно разглядывали Котильона. – Ты ведь подозреваешь, что драконы стоят в сердце всего, что вскоре произойдёт?

Котильон указал на цепи:

– Они, наверное, дотягиваются отсюда до верхнего мира? А что это за Путь?

– Как ты думаешь? – парировал Идущий по Граням.

– Прочти мои мысли.

– Не могу.

– Значит, ты здесь потому, что отчаянно хочешь узнать, что я знаю или хотя бы подозреваю.

Молчание Идущего было достаточно красноречивым ответом. Котильон улыбнулся:

– Полагаю, я всё же не буду пытаться говорить с этими драконами.

– Но рано или поздно попытаешься, – отозвался Идущий. – И когда попытаешься, я буду здесь. Так зачем хранить молчание сейчас?

– Ну, я полагаю, затем, чтобы пораздражать тебя.

– Я существовал бессчётные века до тебя…

– Так что тебя уже раздражали, да, понимаю. И наверняка станут раздражать в будущем.

– Попытайся, Котильон. Вскоре, если не сейчас. Если, конечно, хочешь пережить предстоящие потрясения.

– Ладно. Если ты назовёшь мне имена этих драконов.

Ответил скелет явно неохотно:

– Как пожелаешь…

– И кто и почему сковал их здесь?

– Этого я не могу сказать.

Некоторое время они смотрели друг на друга, затем Идущий вскинул голову и заметил:

– Похоже, мы зашли в тупик, Котильон. Каково твоё решение?

– Ладно. Возьму, что могу.

Идущий по Граням повернулся к драконам:

– Это чистокровные. Элейнты. Ампелас, Кальсе и Элот. Преступление их… честолюбие. Преступление вполне распространённое. – Мертвец вновь обернулся к Котильону. – Быть может, даже заразное.

В ответ на этот прозрачный намёк Котильон лишь пожал плечами. Подошёл ближе к скованным зверям.

– Думаю, вы меня слышите, – тихо произнёс он. – Приближается война. Осталось всего несколько лет. И она втянет в себя практически всех Взошедших из всех Владений. Мне нужно знать, на чьей стороне будете биться вы, если вас освободить.

Полдюжины ударов сердца царила тишина, затем хриплый голос прозвучал в сознании Котильона:

– Ты пришёл сюда, Узурпатор, чтобы найти союзников.

Другой голос – явно женский – перебил его:

– Скованные данью благодарности за освобождение. Будь я на твоём месте, не стала бы рассчитывать на верность или преданность.