Эдриас покончил с бумагами точно к лекции. С досадой отметил, что секретарь еще не вернулся, в кои-то веки запер кабинет и отправился к студентам. Начинались вводные занятия, и декан Куртис чувствовал себя девушкой перед свадебной церемонией: его охватывало чувство волнительного предвкушения и ожидание необыкновенных открытий в привычных людях и вещах.

На рецептурный факультет крайне редко приходили зеленые новички. В основном сюда заглядывали зельевары, имеющие хоть какой-то опыт. Здесь не преподавали основ: не рассказывали, сколько раз надо стукнуть по котлу ложкой, создавая отвар от кашля, или какие следует петь заклинания, делая зелье для метания молний. Здесь изучали связи между веществами и их взаимодействие в готовом вареве. Учили понимать, сколько и каких цветков надо кинуть в котел, чтобы усилить или ослабить действие основного ингредиента. Как наградить обычное зелье дополнительными и зачастую неожиданными свойствами.

Случайным людям все это было неинтересно. И довольно сложно. Именно поэтому Эдриас любил вводные лекции. На них приходили увлеченные натуры, и их горящие взгляды невероятно грели душу. Заставляли поверить, что все происходящее на рецептурном факультете важно и нужно. И даже то, что многие ругали ребят с рецептурного «теоретиками», не омрачало этого чувства.

Сам Куртис теоретиком не был. Пришел на рецептурный после нескольких лет работы с активными зельями и на собственном опыте знал почти все, о чем вещал страждущим. Всегда жалел только об одном: не всякий желающий сможет освоить ремесло, примерно половине на это просто не хватит способностей и диапазона дара.

В этом году народу оказалось много. В девятиугольной аудитории ожидали двадцать восемь человек. Мебели тут не было, геометрия помещения не терпела вмешательства, и студенты столпились около очага, на котором стоял заранее приготовленный маленький котел. Эдриас поздоровался, немного отодвинул студентов от очага, призвал к тишине, убедился, что есть все необходимое, и начал, как он сам говорил, «завлекающее вступление».

Рядом с котлом стояла внушительная бутыль с темно-синим зельем для создания магических огней. Декан откупорил ее и вылил в котел ровно половину. По аудитории разнесся знакомый всем присутствующим резкий чесночный запах. Эдриас разжег огонь и окинул студентов победным взглядом.

– Все мы легко угадываем, что в бутыли, – усмехнулся он, помешивая варево большой деревянной ложкой с запада на восток. – Немного усовершенствуем отвар.

Достал из кармана веточку медовых, как их еще называли, «драконьих» колокольчиков и осторожно, по одному, добавил в котел три цветка. Помешал, прошептал нужные слова и, как и положено, два раза постучал ложкой по пухлому бочку котла. Дождался, пока запах закипевшей жидкости сменится на приторно-сладкий, и погасил огонь. Довольно посмотрел на студентов. С точки зрения рядового зельевара он не сделал ничего необычного, и тем приятнее будет наблюдать эффект.

– Кто желает почувствовать разницу? – ехидно поинтересовался он, взглядом вычленяя ребят с факультета пользователей активных зелий. Не всякий, кто мог создать отвар, был в состоянии им воспользоваться, а Эдриасу для нужного эффекта требовался точный безошибочный удар.

– Я хочу! – из кучки студентов вышел тот самый приятель нового ректора. Отличник-третьекурсник, которого декан Куртис застал утром за двусмысленной встречей.

– Прошу! – улыбнулся Эдриас, мысленно предвкушая впечатление, которое произведет. Паренек толковый и не должен ошибиться. – Начните с жидкости в бутыли.