Учитывая, что накануне рынок нефти уже был подогрет заявлениями главы Европейского ЦБ Жан-Клода Трише о возможном повышении учетной ставки в июле, все это привело к снижению курса доллара. Это мгновенно провоцировало повышение цены барреля, выраженной в долларах. Прогноз Morgan Stanley подлил масла в огонь. В итоге $138 за баррель давали уже к вечеру 6 июня – на $10 больше, чем днем ранее. Так резко за одни сутки нефть не дорожала со времен кризиса в 1970-х годах. Подкрепив ценовой потолок прогнозов информацией о том, что запасы нефти в США с марта упали на 35 млн. баррелей стало понятно, что способов изменить восходящий тренд в ближайшее время нет. А то, что не к 1 июля поднимутся цены, а к 4-му, цепляло читателя сильнее, ведь это День независимости США.

Было очевидно, что за счет подобных приемов Morgan Stanley преследовал цель повлиять на участников рынка, чтобы они бросились скупать нефтяные контракты. В этом случае цена и впрямь начинает расти, а, следовательно, позволяет спекулянтам фиксировать прибыль. Очевидно, что Morgan Stanley был сам заинтересован в таких прогнозах, чтобы выгодно слить свои срочные контракты. Morgan Stanley – не просто инвестиционный банк, это крупным игрок собственно нефтяного рынка. В 1982 г. банк открыл отделение Morgan Stanley Commodities, которое поначалу занималось операциями с драгметаллами. Спустя два года появился второй товар – нефть. С тех пор черное золото стало приоритетным товаром для Morgan Stanley, хотя ассортимент продолжал расширяться: с 1989 г. банк торгует газом, с 1993 г. – неблагородными металлами, с 2001 г. – углем.

Поведение аналитиков крупных инвестиционных банков, которые выпускают провокационные прогнозы, влияющие на рыночные цены, весьма беспокоит, например, экспортеров нефти. В ОПЕК боятся резкого снижения спроса на нефть: цены могут достичь уровня, когда потребители просто начнут отказываться от закупок. Представители арабских нефтяных держав постоянно повторяют: нефти добывается достаточно, предложение соответствует спросу. Они прямо призывают инвестиционные банки прекратить публикацию прогнозов нефтяных цен: рынок на них слишком остро реагирует.

В декабре 2006 г. Марк Мобиус заявил, что российский рубль чрезвычайно переоценен. В своем выступлении на инвестиционной конференции в Нью-Йорке он предупредил, что если российский рубль не начнет падать в цене в течение года, это может привести к очень серьезным для России последствиям. Заявление Мобиуса стало совершеннейшей неожиданностью для аналитиков, однако авторитет финансового гуру не позволял просто отмахнуться от его оценок. За полгода до дефолта в 1998 г., Мобиус также предупреждал Россию о грядущих неприятностях. Но в России, как известно: пока гром не грянет, мужик не перекрестится.

Логическая конструкция доводов Мобиуса проста: в России аномально низкое соотношение количества денег в обращении к объемам золотовалютных резервов. Если в России количество денег в обращении примерно равно объему золотовалютных резервов, то в Японии это соотношение равно 4.6, в Канаде – 5.4, в Германии – 26. Хотя есть страны вроде Южной Кореи и Бразилии, где количество денег в обращении меньше резервов. В России, за 8 лет, это отношение уменьшилось с 2.2 до 1. Произошло это по причине роста экспортных доходов. И ради снижения инфляции Центральный банк России сдерживал рост денежной массы в обращении. Такое соотношение количества денег в обращении и резервов с чисто арифметической точки зрения и привело к укреплению курса рубля. Однако стратегически оно означает, что финансовые возможности страны превышают ее способность использовать эти ресурсы примерно в пять раз. Это аномалия. Но всякая аномалия – это неравноценная ситуация, и она рано или поздно должна разрушиться [41].