Едва священник умолк, все резко изменилось. Меня будто засосало в водоворот и ка-а-ак закрутило. Словно банан в блендере, того и гляди, превращусь в кашу. Я барахталась, махала руками и визжала, но никто меня не видел и не слышал.

А потом меня потащило куда-то вниз. Глянув в ту сторону, я поняла, куда лечу. Прямиком в ящик! Вот уж нет, мне рано.

Я сопротивлялась из последних сил, но куда мне тягаться с неведомой силой… В итоге меня засосало в ящик, как воду в слив, с таким же чавкающим звуком.

Секунда черноты, и я открыла глаза. Вот только чернота никуда не делась. Там, где я оказалась, было темно и узко. Зато я, кажется, обрела телесность. По крайней мере, я чувствовала спиной твердую поверхность, на которой лежала, и рука уперлась в стену перед лицом, а не прошла сквозь нее.

— Эй, здесь есть кто-нибудь? — Я постучала в стену. — Выпустите меня!

Замолчав, я прислушалась. Снаружи, в самом деле, доносились голоса.

— Это что, звук… — Эдгар, которого я узнала по голосу, нервно сглотнул, — оттуда?

— Кажется, — шепотом ответил ему священник.

— Я вас слышу, — предупредила я.

После этого на несколько минут воцарилась тишина. Первым ее нарушил Эдгар:

— Делайте запись в церковную книгу о смерти, — приказал он. — И закапывайте.

— Мне кажется… я, конечно, не уверен на сто процентов… но есть подозрения… — мямлил священник, — что она жива.

— Вы правы, вам кажется, — не растерялся Эдгар.

— А вот и нет! — возмутилась я, к этому моменту уже догадавшись, что лежу в деревянном ящике. — Я живая.

— Она настаивает, — заметил священник. — Надо поднять крышку и посмотреть.

— Ни в коем случае! — воспротивился Эдгар. — Немедленно прекратите!

Но священник его не слушал. Кряхтя, он приподнял крышку, а после сбросил ее на пол, и я, наконец, смогла сесть.

— Здрасьте, — пробормотала, оглядываясь.

Отлично, я не только понимаю чужой язык, но и разговариваю на нем. Но почему-то другие этого не оценили.

Священник пошатнулся и свалился на пол. Эдгар прислонился к стене и сполз по ней вниз. Чего это они? Я всего лишь поздоровалась, проявив вежливость. Нервные какие-то…

Когда я села, от резкого движения что-то отклеилось от моего лба и упало прямо мне на колени. Я присмотрелась и увидела монету – золотую, размером с половину моей ладони, с изображением мерных весов. Хм, а я где-то ее уже встречала…

Точно, вспомнила! Я нашла ее сегодня утром по дороге на работу.

Бабушка учила, что деньги на улице подбирать нельзя. Особенно монеты. Якобы так можно подхватить сглаз, словно какой-то вирус.

После гибели родителей в автокатастрофе, бабуля вырастила меня одна, я любила ее всем сердцем, но меня всегда забавляла ее вера в подобные вещи. Я все-таки живу в двадцать первом веке. В мире, где космические аппараты шлют снимки из космоса, нет места суеверию.

А вот теперь мне было не до смеха…

Я нашла монету. Подняла. И с этой минуты моя жизнь пошла наперекосяк.

У меня мороз по спине пробежал. А что если это никакой не сон, а проклятие? Тот самый сглаз, о котором предупреждала бабуля? Зря я считала ее советы глупым суеверием.

Так и есть, меня прокляли! Все сходится. Только через проклятие мог достаться такой муж, как Эдгар.

Но кто? Баба Клава из соседнего подъезда? Она меня с детства терпеть не может за короткие юбки, которые я носила в подростковом возрасте. Или Катька – новая пассия моего бывшего? Она та еще ведьма… Или мне просто не повезло – оказалась не в то время, не в том месте.

Я особым везением никогда не отличалась. Нет, на работе все прекрасно. Меня ценят за профессионализм, но главное за то, что я готова пахать двадцать четыре часа семь дней в неделю. А что еще делать, когда нет личной жизни?