Вскоре она скрылась за пригорком, и я повернулась к Эдгару. Он к этому моменту опомнился и даже надел штаны.

— Ты соображаешь, что творишь?! — Эдгар визжал не хуже своей пассии. — Венди всем растреплет про тебя!

— И придется тебе коротать долгие ночи в одиночестве, — ничуть не расстроилась я.

— Чего ты вообще лезешь не в свое дело? Какая ты мне жена? Одно название. Или ты думаешь, что если спугнешь всех моих любовниц, то я на тебя позарюсь? Не бывать этому!

— Очень надо, — фыркнула я. — Нечего было давать ключ от моей комнаты, кому попало.

— Ты из-за этого? — поразился Эдгар.

Он так удивился, что даже забыл, что у нас разгар первой семейной ссоры.

— А ты думал, я действительно приревновала? — настал мой черед поражаться.

С ума сойти, какое у него самомнение! Местные женщины не дают Эдгару прохода, и он возомнил себя неотразимым. А он просто единственный привлекательный мужчина в городе, готовый встречаться с любой. Остальные ненамного симпатичнее обезьяны (я видела местных, знаю, о чем говорю), либо им не до интрижек, как Кресу.

В этой неловкой ситуации нас и застукал Крес, явившийся на шум.

— Она напала на нас с Венди! — тут же наябедничал Эдгар.

Что ж, я тоже умею быть врединой.

— Я всего лишь выставила девушку за дверь, так как считаю, что интим в холле дома, где живут дети, которые могут за всем этим подсмотреть, недопустим, — с достоинством произнесла я.

— Эдгар! — возмутился Крес. — Как ты мог?

Переключив внимание старшего брата с себя на Эдгара, я гордо удалилась в свою комнату. Здесь моя работа окончена, сегодня я сделала для мужа все, что могла.

Месть состоялась, пора и собой заняться. На моем лбу надпись близнецов, необходимо ее смыть.

6. Глава 6. Красота – страшная сила

Вода, вонючее местное мыло, всевозможные жидкости и крема из баночек на трельяже – я перепробовала все, что под руку попалось, но так и не смогла до конца оттереть надпись со лба. Она осталась, пусть не такая яркая, но читаемая на моей бледной коже.

А еще я заметила, что в этот раз, несмотря на сильные растирания, кожа не покраснела. Но вечером мне как-то удалось растереться до красноты! Причем это вышло само собой, а когда я специально старалась, не получилось. Это как с дыханием – стоит подумать о том, как дышать, и начинаешь сбиваться. Еще одна странность в мою копилку.

— Ты-то чем был занят? Почему не разбудил меня? — с упреком спросила я Аза, который все это время просидел на чердаке. — Ты помощник или кто?

— Помощник, но не слуга, — возмутился он, но без огонька.

Я присмотрелась к коту. С тех пор, как дети сбежали, он примостился в углу и не двигался.

— Ты сам все проспал, — догадалась я. — Показывай, что они тебе сделали?

С тяжелым вздохом Аз повернулся ко мне задом, а там, на некогда пушистой филейной части зияла приличная такая проплешина.

— Подстригли? — посочувствовала я.

Аз лишь печально свесил крылья. Вот ведь маленькие чудовища! Ничего святого у них нет. Ладно, я близнецам не понравилась, но кота-то за что?

Я снова повернулась к зеркалу. Надо разобраться в причине смерти этого тела. Солнце как раз встало, света достаточно. Я стянула сорочку и пристально осмотрела и ощупала себя. Ничего. Ни ран, ни ссадин, ни опухшего языка и даже подъязычная кость цела, а значит, не удушение. И признаков болезни тоже нет.

Тогда я подняла руку и принюхалась к сгибу локтя. С самого начала мне показалось, что кожа странно пахнет. Кажется, чесноком.

— Отравление, — сделала я вывод. — Судя по запаху мышьяком. Именно он так пахнет.