Перевела взгляд на вид за окном и, удивлённо моргнув, поняла, что приехала не домой, а… к брату.

Не уверенная в том, что хочу его сейчас видеть и зачем вообще назвала этот адрес, тем не менее, пересилила себя, расплатилась и вышла на улицу под недоумевающий взгляд пожилого водителя, который, наверняка решил, что я, как минимум, ненормальная.

Сглотнув, открыла своим ключом дверь в подъезд, вошла в лифт, поднялась на нужный этаж… а вот выйти на лестничную клетку пришлось себя заставлять.

Комок в горле ещё не рассосался, то и дело угрожая прорваться в знатную истерику. Слёз пока не было, да и не будет, вероятно, но глаза жгло огнём, отчего пришлось часто моргать. Наверное, я заявлюсь не к месту. Уверена, сейчас я лишь помешаю. Думаю, в таком состоянии лучше подождать, успокоиться и только после этого уже обсудить проблему. Разумно же предположить, что если истерика всё же наступит, то никому от этого лучше не будет. Тем более жене брата и моему маленькому племяннику.

Однако, несмотря на доводы разума, я обнаружила себя возле двери в знакомую квартиру, жмущей кнопку звонка.

Раздались шаги, и через несколько секунд мне открыл помятый, небритый и осунувшийся брат.

– Даша? – спросил он удивлённо.

– Привет. Позволишь войти? – спокойно произнесла я, мысленно радуясь, что голос не дрожит. Значит, истерика отходит на второй план. Что не удивительно: с недавних пор, казалось, я вообще не способна на сильные эмоции.

Вовка поджал в сомнении губы, посмотрел в глубину квартиры, откуда всё ещё были слышны утихающие всхлипывания, а после неохотно кивнул, пропуская меня внутрь своей квартиры.

Вошла и осмотрелась, чувствуя высшую степень неловкости, а после замерла в нерешительности, не зная, с чего начать.

– Катя дома? – спросила, хотя ответа не требовалось: тихие всхлипы были слышны, как и возня за межкомнатной дверью. Вероятно, невестка пытается привести себя в порядок. Затем послышался детский плач, но быстро прекратился, так как мама, по всей видимости, взяла мальчика на руки.

– Дома, – произнёс Вовка глухо, с напряжением разглядывая меня. – Даш, ты зачем пришла? – спросил он довольно грубо, но в этом я брата не винила, понимая его состояние. Чего я не понимала, так это того, как он попал в подобную ситуацию? Зная, что у него молодая семья, недавно родился сын… как он мог допустить подобное?

И словно из ниоткуда поднялась такая ярость, что я не смогла себя остановить и залепила брату звонкую пощёчину.

Кажется, от изумления замерли мы оба. Ни он, ни я не ожидали подобного, так как прежде я никогда не поднимала руку на брата всерьёз. Ни за что и никогда! И, схватившись за щеку, Вовка изумлённо посмотрел на меня. Но, вот удивительно, мне стало в разы легче, и холодный разум вернулся. Наконец-то!

– Нужно поговорить, – холодно произнесла я, разуваясь и скидывая лёгкое полупальто с плеч. Затем обогнула всё ещё изумлённого братца и вошла в одну из двух комнат в квартире, встретившись взглядом с невесткой.

Не скажу, что мы с Катей любили друг друга и нас можно было бы назвать подругами, скорее уж наоборот… Однако я никогда не была против именно её кандидатуры на роль жены для Вовки. А всё потому, что видела искреннюю любовь одного к другому. Потому для брата мы с невесткой всегда играли роль добрых приятельниц. А с появлением Егорки я так и вовсе смирилась, поняв, что у моего племянника просто не может быть более любящей и заботливой матери.

Однако сейчас, видя обычно решительное, насмешливое лицо девушки в заплаканном, воспалённом виде, я почувствовала искреннее сочувствие к ней.